Драхтовичи вообще были людьми замкнутыми и не склонными к разговорам. И жить предпочитали где-нибудь на отшибе, подальше от больших поселков.
И вот как раз за это на них никто не обижался, ведь каменновековые технологии обработки и окраски полотна базировались чуть ли не исключительно на моче и экскрементах, так что вонища в районах их производств стояла преизрядная. Собственно говоря, потому-то неформальным прозвищем драхтовичей было «вонючки».
Четвертым кланом были Накаевичи. Да-да, в честь моего близкого друга и подельника Накая. Эти по большей части были пахарями. В политику тоже особо не лезли, хотя и представляли самый многочисленный клан. (Вероятно, как раз оттого, что в политику особо не лезли, это и позволяло поддерживать их многочисленность).
Но вообще-то говоря, за исключением Драхтовичей, специализация кланов была весьма условной. Пусть Виксаевичи и считались самыми воинственными и драчливыми, но в войске служили представители всех четырех кланов. Как впрочем, и занимались земледелием, пасли скот или ткали полотно. Поскольку за несколько сотен лет проживания единым народом уже успели породниться и перенять навыки друг друга.
…И, как я уже говорил, в царстве проживали еще представители десятка намного более мелких и назначительных кланов. И вот, вроде как, Мокосай, принадлежал чуть ли не к самому малочисленному и незначительному. Оттого, видать, и искал себе «родовитую» невесту. И в данном случае слово «родовитая» означает не знатность происхождения и благородные понты, а буквально, сильный и богатый род, на который Царь Царей смог бы опереться.
…Только вот с «той» женитьбой, я (а вернее, Осакат) его обломали. Так что сейчас Царю Царей приходилось править, в десять раз чаще взвешивая каждое свое решение, чтобы не дать повода представителям сильных кланов сместить его с занимаемой должности.
Такая взвешенная и обдуманная политика, конечно, шла Царству только на пользу, но зато и седых волос прибавляла Царю Царей преизрядно.
…Впрочем, стоит заметить, что даже несмотря на облом с последней женитьбой, все эти годы Мокосай отнюдь не жил бобылем, лишенный женской заботы и ласки. Жен, оказывается, у него уже было аж три штуки. Правда, вторая, как и Тишка, померла родами. Зато и детишек у него было уже шесть штук. Только вот четверо из них — девчонки, три из которых уже были замужем. А двое парней — совсем крохи и в политическом плане создавали папаше больше проблем, чем приносили пользы. В том смысле, что добавляли беспокойства за свою будущее в случае скоропостижного смещения Мокосая с должности Царя Царей. Дочек бы в таком случае еще, может, и пожалели бы. А вот мальчишек грохнули бы непременно.