— Это мы проверим.
— Я не приду завтра утром.
— Вы придете, а я буду ждать вас.
Впервые в жизни Элизабет поняла, почему Филипп обычно топал ногой от злости.
В противоположном конце зала она увидела своего мужа. К нему подошел один из членов кабинета министров. Муж посмотрел на Элизабет и кивком головы отпустил ее. Затем он с коллегой направился к карточным столам.
Обернувшись, молодая женщина встретила пристальный взгляд бирюзовых глаз Рамиэля. Он тоже видел, как Эдвард попрощался с ней.
Раздосадованная Элизабет воинственно заявила лорду Сафиру:
— Я не буду вам лгать, если вы не будете чернить моего мужа.
— Очень хорошо. Я здесь для того, чтобы учить вас, дорогая, и ни для чего другого.
— Возможно, мы оба чему-нибудь научимся.
— Возможно. — Он предложил ей руку.
Элизабет оперлась на нее, ощущая под шелковой тканью тугие мышцы. Ее вдруг обдало жаром — от его взгляда, устремленного на ее грудь. Элизабет непроизвольно распрямила плечи, слишком поздно сообразив, что от этого движения грудь подалась вверх, едва не выскочив из скрипучего корсета.
В глубине бирюзовых глаз плясали веселые искорки.
— Правило номер три. С завтрашнего утра, собираясь ко мне, вы оставите все шерстяные вещи дома. Вы можете носить шелк, муслин, бархат, парчу — все, что угодно, только не шерсть.
— А на вас, лорд Сафир, — не задумываясь, дерзко спросила она, — что будет надето?
— На мне будет надето ровно столько, сколько вы пожелаете.
У Элизабет пересохло во рту, когда она представила себе теплую смуглую плоть, увенчанную пылающей от желания головкой. Нет, такой мужчина, как он, не может вожделеть женщину, в волосах которой появились серебряные нити, а тело располнело после рождения двоих детей.
— Мы учимся, лорд Сафир, а не играем фарс.
Со всех сторон стали поворачиваться головы, чтобы увидеть, кто позволил себе так весело расхохотаться. Молодая женщина прикусила губу, чтобы не присоединиться к нему.
Конечно же, не было ничего смешного в том, что светское общество стало свидетелем неудержимого веселья лорда Сафира, причем она держала его под руку, привлекая к себе всеобщее внимание. Но как Элизабет ни старалась, она сама не смогла удержаться от улыбки.
Изумрудные глаза перехватили взгляд Элизабет, глаза ее матери. Ребекке было не до веселья. Элизабет резко отстранилась, и смех Рамиэля замер.
Элизабет повернулась и быстро зашагала прочь от него. И в этот момент она ощутила, как что-то умерло у нее внутри.