«Я не могу сделать это сам, не сейчас. Этого никогда не будет. Я знаю. Я дам вам рецепт, и вы должны его приготовить у химика.
«У химика!» - сказал Джон.
Миссис Кэнтрип проигнорировала его. Она крутилась в ящике стола, среди кусочков струны и свечей. Вскоре она вытащила измятую бумажку и достала бутылку с чернилами, а из каминной полки - довольно съеденную пеленку, села за стол. На минуту она сосала конец ее ручки, затем она усмехнулась, разгладила бумагу и начала писать с большой скоростью. Когда она закончила, она сложила бумагу и протянула ее Розмари.
Оба дети выгибались, чтобы посмотреть, что она пишет, и они были совершенно не готовы к тому, что старуха сделала на вине бумаги, которую Розмари вытащила из кармана. Они развернули записку, которую они им дали, и уставились на нее.
«Но это не письмо! Это похоже на вздор! - сказала Розмари.
Миссис Кантри не заметила. Она уничтожала газету. Внутри было около соляной ложки того, что было похоже на крошечные зерна сотен и тысяч.
«Возьмите его в Хедгем и Фадж, чтобы он накрался. Теперь иди прочь. Я занят.’
Когда она говорила, она бросила в чернильницу одно зерно порошка. Послышалось легкое шипение, и грязно-выглядящие чернила превратились в блестящий алый цвет. Она уронила еще одно зерно в бутылку, и чернила превратились в чистый желтый цвет. Ее мрачное лицо смягчилось.
‘Боже мой!’ - спросил Джон с интересом.
«Уходите, - отчаянно сказала миссис Кантри, защищая бутылку руками.
Казалось, что больше нечего делать, поэтому они пошли.
4
Хедгем и Фадж
Джон и Розмари закрыли переднюю дверь позади них и стали мерцать под солнечным светом. Это было похоже на выход из пещеры. Карбонел остановил свою беспокойную стимуляцию и побежал к ним с беспокойным маленьким принцем!
«Она дала нам рецепт, и мы должны получить его на аптеке под названием Хедгем и Фадж. Для меня это выглядит не так много, - сказал Джон.
«Но так делают рецепты, которые пишут врачи, - сказала Розмари. «Что случилось, Карбонел?»
«Я думаю, он хочет это прочитать», - сказал Джон.
Розмари нагнулась и положила лист бумаги на тротуар. Карбонел держал ее одной лапой и смотрел на нее немигающими желтыми глазами. Они с беспокойством ждали, пока он осмотрел его. Сначала он нюхал ее деликатно подергивая бакенбардами. Затем он жестоко чихнул. Наконец, он снял лапу и содрогнулся от него. Но он громко пробормотал и дал каждому из детей одобрительный лиз на голой ноге и отправился галопом в сторону Высокой улицы, время от времени оглядываясь, чтобы видеть, что они следят.
«Все это так странно, - сказал Джон затаив дыхание, когда они поспешили за ним. «Такая смесь странности и здравого смысла!»