Она опустилась на колени, выпила немного из ее чашевидных рук, но мне жаль, что она снова выплюнула.
‘На что это похоже?’ - спросил Джон.
«Это молоко, все в порядке, но это вкусно, как молоко, которое в нем кипело! Давай сядем.
Она вдруг почувствовала себя очень, очень уставшей, и они сели спиной к стволу дерева.
Миссис Кэнтрип сказала, что ей нужно будет выяснить, где котята, - сказала она сонно. «Я ожидаю, что это займет у нее некоторое время, но мы должны сделать какой-то план».
«Хорошо, - сказал Джон, и он зевнул. ‘Давай подумаем.’ Но, как и Швабер, они оба «думали», закрыв глаза, и через пять минут они крепко спали.
Сначала Джон проснулся.
«Рози! Вставай! Сейчас утро!’ он сказал.
Розмари села, вытерла сон из глаз и огляделась. Они больше не сидели на травянистом берегу, а на твердой крышей, покрытой цинком, спиной к вентиляционной шахте. Это было серое утро с легким холодом, пробившимся через халат Розмари. Она вздрогнула. Джон поднял воротник куртки. Они смотрели на них, на серое пространство крыши. Там, где поток хихикал по его грязью, был канавой; где заросли деревьев стояла группа телевизионных антенн.
«Давайте посмотрим на горные тропы!» - сказал Джон. «Возможно, они превратились во что-то полезное».
Они побежали к краю крыши. «Дорожные пути», несомненно, превратились во что-то полезное для оккупантов всех десяти этажей офисов внизу, но не для тех, кому не повезло, чтобы оказаться на крыше. Два огня убежали, что они остановились на верхнем этаже. Ни один из побегов не поднялся так высоко, как сама крыша.
«Если бы у нас была веревка! Мы могли бы спуститься, - сказал Джон. «Мы могли бы попытаться сорвать твою ночную рубашку на полоски».
«Мы, конечно, не можем!» - сказала Розмари. «Если ты думаешь, что я пойду домой только в халате …» Она остановилась, когда удаленные часы ударили, и поймал руку Джона. «Вермуд как-нибудь добирайся домой, семь часов! Мать будет беспокоиться, если найдет, что нас там нет, и мы пообещали не быть невнимательным. Что нам следует сделать?’
«На крыше просто должен быть какой-то путь, - отчаянно сказал Джон. «Что там треугольная вещь?»
Они побежали посмотреть. В стороне треугольной эрекции, обращенной в сторону от того места, где они стояли, была дверь. Они трещали ручку, но она была заперта. Они не переставали спорить. Они били кулаками и кричали за все, что стоили, и после того, что казалось возрастом, оно внезапно всплыло наружу. Их чуть не сбили с ног. Прямо внутри, наверху лестницы, стояла очень толстая женщина в уворачивающемся переднике, держа метлу обеими руками над ее головой, словно готовая защищаться от всех желающих. Когда она увидела Джона и Розмари, она опустила метлу.