– Я не нервная. Просто я... Обычно я знаю все эти вещи перед тем, как заняться сексом, – возражаю я.
– Со сколькими парнями у тебя был секс? – спрашивает он так, будто только что спросил, какая сегодня погода.
– Почему ты спрашиваешь? – говорю я, чувствуя, как у меня срабатывает защитная реакция.
– Такое чувство, что у тебя не часто бывает секс, вот, и всё.
– В смысле?
– Ты слегка скована в этом плане, – посмеивается Кэл, не задетый злобой в моем голосе.
– Ты сейчас ведешь себя типа как придурок, – резко говорю я, и он ухмыляется.
– Я ответил на все твои вопросы, а ты не ответила ни на один, – возражает парень. – Мне кажется, что ты не позволяешь полностью узнать тебя, – добавляет он с сарказмом, и я закатываю глаза, делая глубокий вдох.
– Я спала с тремя мужчинами. И к твоему сведению, вчера у меня был секс, – последнюю часть я говорю с сарказмом.
Он наклоняется через стойку, и его глаза сужаются. Спустя мгновенье его улыбка меняется с игривой и надменной на опасно сексуальную.
– И как? – спрашивает он.
Его тон стал ниже, и он смотрит мне прямо в глаза. Моя разочарованность в нем начинает рассеиваться.
– Потрясающе, – выдыхаю я, тоже смотря ему в глаза.
После настойчивой игры в гляделки, его улыбка становится шире.
– Ну, теперь то, что я тебе нравлюсь – это нормально для тебя? – спрашивает Кэл почти снисходительным тоном.
Его широкая ухмылка смягчается. Закусив губу, в душе я спорю сама с собой, пусть эта лодка, и правда, хорошо плыла.
– Не буду врать. Я могу быть козлом. Возможно, могу вести себя и хуже, но я не несу чушь. Ты мне нравишься, и всё, что я сказал прошлой ночью – правда. Так что не надо тратить остаток дня, задаваясь вопросом, искренен ли я или нет. Я – кто угодно, но точно не лжец, – говорит он все это обыденным тоном, но у меня, словно камень упал с души.
По моему лицу мгновенно расплывается улыбка. Я кусаю большой палец, полностью осознавая всё, что сказал Кэл.
– Всё еще думаешь, что я козел? – улыбается он.
Я киваю.
– Ну, может, совсем чуть-чуть козел, – признаюсь я.
Снова с довольной улыбкой он встает и идет ко мне. Наконец-то я выдыхаю и поворачиваюсь к нему на своем барном стуле.
Парень раздвигает мои ноги, от чего полотенце слегка приподнимается, открывая бедра, и становится между ними.
– Хорошо. Потому что я, правда, такой. И все еще думаю, что ты слегка нервная, – говорит он, поднося свои губы к моим, а руки – к узлу на моем полотенце.
Я игриво толкаю его в грудь. Кэл смотрит мне в глаза, все еще улыбаясь.
– Ты не спрашивал, – ругаю я его, дразня.
– Можно снять с тебя полотенце? – шепчет он мне на ухо.