-Ты напугал нас, надо же было так удачно покойником прикинуться, но теперь ты вроде
Выглядишь получше. Сам идти сможешь?-спросил Важек.
-Смогу, только очень холодно, и ты странно пахнешь...-он в упор уставился на запекшуюся кровь на изорванном рукаве друга. -Понятно, тебя ранили.
-Да тут всех ранили и не один раз, но у людей раны от серебра напротив заживают быстрее, -беззаботно заявил Важек. - Надо подумать, что с тобой делать.
Подошедший к ним Марек с удивлением взглянул на них, потом неуверенно сказал:
-Вы бы с ним поосторожнее...Он все-таки не человек и потерял много крови, а вы к нему только что целоваться не лезете!
Римар смутился:
-Ну да, Рюг ранен, его перевязать надо и оставить в покое, ну еще костер развести.
Марек потерял терпение и деликатность:
-Да ему кровь нужна и лучше свежая, а от вас ей за сто шагов несет, он может и не сдержаться, неужели непонятно!
Несмотря на слабость и бьющую его дрожь, Рюдигер воспротивился такому заявлению:
-Ох, Марек, мало тебе в детстве от меня досталось!Мы все-таки люди, чтобы там про нас не сочиняли всякие ненормальные, которые из зубов четки делают.
-Ладно, про детство мы с тобой потом поговорим, если они такие храбрые и глупые, то пусть за тобой присмотрят, перевяжут, костер разведут, а мы с братом на охоту, и Терна прихватим, тут похоже лоси есть.
Дохромавший до них с помощью Яра Иоганн окликнул оборотня:
-Коней не трогать, а то меня на себе до самого дома потащищь!
Охотнички слегка смутились:
-Да мы и не думали вовсе, -и поспешили скрыться среди заснеженных елей.
Их не было казалось целую вечность. Женщины тихо, но непрерывно ревели, пленники сидели тихо, боясь лишний раз напомнить о себе. Рюдигер пару раз терял сознание к ужасу державшего его за руку Римара, проваливаясь в черную ледяную пропасть, Иоганна начала бить сильная дрожь, он придвинулся поближе к огню. Недалеко от костра лежали Стефан, Стерх и хозяин «Дикого кота», не простивший вероломным постояльцам поджога и решивший отплатить им за это с мечом в руках.
Наконец из леса появились охотники. Втроем они волоком притащили взрослого лося, причем бедный сохатый был еще жив. Терн со знанием дела перерезал горло несчастному животному, раненых тут же напоили еще теплой кровью. Связанные готхеймцы глядели на все это с ужасом, но были рады, что из них не собираются сделать ни завтрак, ни лекарство. Между тем с лося уже сняли шкуру и разделали, над костром на самодельном вертеле уже шипели, дразня запахом, хорошие куски мяса.
Яр посмотрел на Рюга и с облегчением заметил, что кажется жуткое лечение пошло тому на пользу. Он больше не жаловался на смертельный холод, на щеках появился румянец, он почти с прежней силой обнимал друзей, возбужденно выражая им свою признательность, случайно его взгляд упал на убитых, и он резко замолчал, в глазах заблестели слезы. Иоганн похлопал его по плечу: