Удары быстро сошли на нет, и в конце она просто уткнулась ему в грудь и зарыдала. Эквейт ласково провёл рукой по золотистым волосам и взглянул на меня.
— Ты в порядке?
— Драться не собираюсь, — хмыкнула в ответ.
— Кэтти… — новь начал он.
— Нет! — вскрикнула я, вскочив с дивана и выставляя руки вперёд. — Хватит! Не надо больше. Я не могу это слышать! Вы что, не понимаете, как мне тяжело?… Но я держусь! Я разговариваю, хожу, улыбаюсь! А внутри так больно, что невозможно дышать!.. А вы вместо того, чтобы поддержать… вы… Я приняла решение. Сама! Так извольте уважать его!
В конце я просто сорвалась на крик.
— Мы уважаем. Но ты не даёшь нам шанса всё исправить. Попытаться помочь тебе, — мягко произнёс он.
Мама выпрямилась, быстро вытерла слёзы и взглянула на меня с надеждой.
— Да, милая. Позволь, нам просто попытаться. Один единственный шанс.
— Вы что, не понимаете?… Именно она подарила вам дочь. Но она её и отнимет. А если не будет этих 15–16 лет? Если она заберёт её раньше? И не в Пещеры, а просто…
Произнести это слово я не могла. Меня снова начало трясти.
— А она может… Тогда на моих руках будет не жизнь, а смерть Индин… Она же ваша малышка. Почему вы рискуете её жизнью?
— Потому что ты тоже наша дочь, — ответил Князь. — И мы не можем рисковать твоей жизнью.
А всего минуту назад мне казалось, что больнее быть просто не может. Ошиблась. В который раз.
— Вы и не рискуете. Своей жизнью распоряжаюсь я сама, — прошептала в ответ. — И своё решение я уже приняла… Мне надо собрать вещи.
— Кэтти! — мама, бросилась ко мне и крепко обняла. — Пожалуйста, не уходи. Я больше… я ничего не скажу. Просто не уходи. Позволь провести этот день с тобой. Пожалуйста.
Конечно, я не смогла отказать ей.
Мама сдержала своё слово и больше разговоров об отъезде не заводила, только тихо плакала, украдкой стирая льющиеся слёзы. Индин чувствовала, что что-то не так, и капризничала, практически всё время проведя у нас на руках.
Меня отказались выпускать и вечером, так что с Дерионом поговорить не удалось. Князь тоже оставил нас, позволяя побыть вместе. Мы так и уснули на большой княжеской кровати втроём — мама, я и Индин.
Утром меня разбудил Князь. Уставший, бледный, с тёмными кругами под глазами.
— Пора, — прошептал он, помогая мне выбраться из постели.
— А они, — я глянула на маму с сестрёнкой, что продолжали мирно спать.
— Ты же не хотела прощаний. Они спят и проспят ровно до твоего отплытия.
— Спасибо, — прошептала и, не удержавшись, крепко обняла эквейта. — За всё спасибо. Я так благодарна… папа.
Вздрогнул и прижал к себе.