Пока Чэн в течение нескольких секунд бесплодно пытался по каким-нибудь признакам в поведении командирского самолета решить эту задачу, враги уже зашли в тыл Лао Кэ. Их основные силы обволокли первую эскадрилью, не давая ей ходу в сторону командирского звена. Еще в прошлом боевом вылете, очутись он в подобном же положении, Чэн безусловно пришел бы к решению, определявшему его личный, одиночный маневр. Но сегодня, думая о себе, он уже отождествлял себя с теми, кто шел за ним, - со своими товарищами, с летчиками своей эскадрильи. И поэтому всего доля секунды понадобилась ему на то, чтобы приказать второй эскадрилье следовать за ним. Если бы рев его собственного мотора не заглушал для него всех звуков вселенной, Чэн услышал бы, как одновременно с движением его сектора увеличилось число оборотов на всех моторах его эскадрильи. На фоне облаков, висящих над горизонтом, он увидел, как все его машины, повторяя его маневр, ложатся в вираж. Чэн скользнул взглядом по окутанной роем врагов первой эскадрилье и за нею увидел самолет Лао Кэ. К удивлению Чэна, командир продолжал вести себя так, будто до сих пор не подозревал о присутствии противника у себя в тылу. С этого мгновения все мысли и чувства Чэна были сосредоточены на одном: пристроиться в хвост самолету Лао Кэ раньше противника. У врагов было преимущество: они выходили в желаемое положение с большого запаса высоты и могли использовать для маневра скорость своего снижения, а Чэну нужно было предупредить их, проделывая маневр с набором высоты. Рука Чэна, казалось, сама, без участия сознания, жала на сектор до тех пор, пока стрелка тахометра не подошла к максимальным оборотам, на какие был способен мотор. На таком режиме он мог работать очень короткое время. Но мотор должен был выдать теперь все, что было вложено в него конструктором и строителями.
Наконец Чэн почувствовал по вибрации самолета, который должен был вот-вот провиснуть и отказаться слушаться управления, что от мотора взято все. Летчик бросил короткий взгляд на своих ведомых и, убедившись, что все следуют за ним, вздохнул легко и свободно. Через секунду его эскадрилья с ревом и стремительностью смерча врезалась в узкий промежуток, оставшийся между звеном Лао Кэ и настигавшими его врагами. Хвосты своих были прикрыты. Дальше все пошло, как по расписанию. Через короткий миг, едва ли достаточный, чтобы стороннему наблюдателю осознать происходящее, звено Лао Кэ вырвалось вверх и повисло над головами неприятеля. Началась настоящая карусель.
В стереотрубе командующего эта карусель выглядела тучею комаров, которые бестолково метались в луче солнечного света. Даже опытные наблюдатели едва улавливали быструю смену положений дерущихся и с трудом связывали это в нечто объяснимое.