В конце концов, это была их первая настоящая брачная ночь, а она – новоиспеченная супруга, которой не терпится познать тело любимого мужчины. Словно то был их первый раз, она начала поглаживать его торс, пуговицу за пуговицей расстегивая жилет. Потом, нежно подняв рубашку, скользнула рукой к груди, провела пальцами по волоскам, спустилась к плоскому животу с буграми мышц, напрягшихся под ее ладонью…
Ей так хотелось снова сесть на него верхом, но вдруг он решит, что это слишком, неправильно ее поймет? Но ведь он сам сказал, что хочет получить сполна и готов заплатить за это любую цену.
Мускулы его казались стальными, напрягаясь под ее рукой, и даже когда она спустилась вниз живота, то и там почувствовала все ту же твердость.
У нее возникла идея.
– Мы можем попробовать… – Ее раздражало, что никак не получалось подобрать нужные слова, чтобы сказать ему о своих желаниях. – Я могла бы сделать это губами…
Эдмунд судорожно вздохнул и застонал.
Джейн не нужны были слова. Опустившись на колени, она обхватила его твердую плоть рукой, приоткрыла рот, обдав его горячим дыханием, но Эдмунд вдруг схватил ее за локоть и потянул к себе.
– Нет, Джейн, остановись! Ничего такого не надо. В этом нет смысла – ведь мы должны зачать ребенка.
Сказанного было достаточно, чтобы охладить ее желание.
Муж не желал разделять ее желания, чувствовать прикосновение ее губ, отдаваться наслаждению, лишь хотел использовать ее тело для достижения своей цели, о чем они и договорились до свадьбы.
С новой силой она осознала, что их брак – союз по расчету. Ей так хотелось убедить его, что ей можно доверять, но разве такое возможно, когда в основе их брака – ложь? Джейн лгала партнерам по картам у Шерингбрука, проиграла все деньги. Почему он должен доверять ей свои секреты или открывать сердце, если знал ее как женщину, способную взять чужие драгоценности, соврать и увильнуть от ответа?
– Разве тебе не хочется попробовать?
– Это не имеет никакого значения.
– А имеет ли значение, что этого хочется мне?
Эдмунд застегивал пуговицы на жилете так, будто облачался в доспехи. И она знала, что, даже если ей удастся добиться от мужа ответа, это будут слова, совершенно лишенные смысла.
– Пойдем в дом, – произнес он холодно. – Должно быть, ты замерзла. Надень маску, и вернемся в зал, ведь тебе понравился маскарад.
Джейн подумала, что как на ней, так и на нем слишком много масок и нет нужды надевать лишние, но заставила себя нацепить улыбку. Даже баронесса в костюме служанки не так смешна, как глупая Джейн Тиндалл со своей пустой надеждой завоевать доверие мужа.