Тернер замолчал и принялся изучать содержимое полок, пробегая кончиками пальцев по корешкам книг. Эдмунду хотелось крикнуть, чтобы он не смел трогать его вещи и вообще чтобы никогда больше не смел трогать чьи бы то ни было вещи.
Следующие слова Тернер бросил так небрежно, словно они совсем ничего не значили:
– Ты лишишься своей жены.
Эдмунд непонимающе пробормотал:
– Что сие означает? Нельзя же просто взять и отнять у кого-то жену.
Едва эти слова были произнесены, как он вспомнил, что Тернеру подобное не впервой, – так было с его матерью.
– Надеетесь, что леди Киркпатрик полюбит вас? Какое безумие.
– Это вовсе не обязательно, но сделаю так, что она разлюбит тебя… более того, возненавидит!
Небрежно засунув книгу в кожаном переплете на место, он обернулся и взглянул на Эдмунда.
– Впрочем, нет. Пожалуй, безразличие. Лучше, когда мой план будет приведен в исполнение, и твоя жена даже смотреть на тебя не захочет. Единственное чувство, которое будут рождать в ее душе мысли о тебе, это разочарование.
– Вам не удастся обмануть Джейн.
– О, в этом я уже преуспел. Она искренне верит мистеру Беллами, очаровательному рассказчику захватывающих историй.
– Вы настоящий мерзавец!
– Скажи-ка мне, мальчик, – грубо спросил Тернер, – а знаешь ли ты, где баронесса находится в данный момент?
Эдмунд нахмурился.
– Местонахождение моей жены совершенно вас не касается.
– Иными словами, не знаешь. Она может быть где угодно: в своей спальне или в столовой, беседовать с кухаркой, – а может, и… – Его глаза ожесточенно блеснули. – У любовника!
– Это не так.
– Может быть. А может, и так. Ты не знаешь. Но теперь тебя будет пожирать сомнение. С него все и начинается. Сначала сомнение, затем недоверие и наконец нелюбовь. Проще простого.
Внутри Эдмунда бушевала борьба между яростью и благоразумием. До сих пор ему удавалось сдерживаться.
– Вы не осмелитесь на подобное злодеяние в отношении женщины, не причинившей вам никакого вреда.
– Она выбрала тебя, не так ли? Люди каждый день страдают из-за своих безрассудных решений.
– У леди Киркпатрик не было выбора: ей пришлось выйти за меня. Так что ее вины ни в чем нет.
– Это зависит только от твоего определения вины, – пустился в рассуждения Тернер. – Если она попала в ситуацию, не оставившую ей выбора, то едва ли ее можно назвать невиновной.
– Я не намерен это обсуждать.
Тернер громко расхохотался.
– Вот и подтверждение моей теории. Надеюсь, женитьба того стоила.
– Этот брак был моей идеей, – процедил Эдмунд сквозь сжатые зубы. – Как средство уладить свои дела.
Смех Тернера неожиданно оборвался.