— Ты имеешь в виду, когда случится парад планет, феи вылетят из задницы и карма станет хорошей? — сорвался Лиам. — Почему бы тебе не позволить мне помочь?
— Я хочу, чтобы ты был тут, с Рейн. На всякий случай, — покачал головой Хаммер.
— На случай чего? Ее беременность проходит нормально. Она молодая и сильная, и ей не нужна нянька. Она занята переделкой дома, обустройством детской и покупкой мебели. Черт, я был бы счастлив, отдохнуть от сравнения образцов краски.
— Я не хочу, чтобы она оставалась в доме одна с кучкой незнакомцев.
— Рейн провела шесть лет в клубе полном мужчин, повернутых на извращениях. Я думаю, что она справится с сантехником. Почему бы вам двоим не провести несколько дней вместе? Я позабочусь о «Темнице».
— Нет.
— Потому что…? — поднял брови Лиам.
— Потому что слишком много там сейчас требует именно моего внимания.
«Еще одна дурацкая отговорка».
— Ты все еще заинтересован в наших отношениях?
— Что за вопрос? — Хаммер удивился. — Я в деле. С того самого момента, как мы взяли ее вместе. Боже, несколько поздних приходов домой ничего не изменят.
Он лгал не только Лиаму, но и себе.
— Несколько? — фыркнул Лиам. — Это чертовское приуменьшение. Всё из-за ребенка?
— Нет, я счастлив, что она беременна. Ужасно счастлив.
— Должен быть. Когда ты думал, что ее месячные пришли на День Благодарения, ты визжал как побитая сучка. Но ты пропустил первые три месяца.
— Херня. Я вижусь с Рейн каждый день. Мы обедаем. Мы разговариваем.
— Так вот как ты называешь это? Подкладываешь подушки ей под ноги, пихаешь витамины в рот, потом советуешь ей вздремнуть, а сам в это время уходишь? — попытка Лиама сдержаться потерпела крах. — Ей нужен мужчина, а не нянька. Какого черта?
— Пошел ты. Я не справлюсь с этим сейчас. Я устал.
— Мне нужны ответы, — оскалился Лиам. — Они нужны Рейн. Мы оба до чертиков устали жить с призраком.
— Я не…, — побледнел Хаммер.
— Ты именно он и есть. Тебя вообще волнует, что мы понятия не имеем кто отец ребенка? Возможно он твой…
— Я лишь однажды взял ее без защиты. Ты спал с ней неделями. Презервативы дают осечки, — пожал плечами Хаммер. — Твой. Мой. Меня эта херня не интересует. Ребенок наш, как и Рейн.
— Точно. Давай уясним еще кое-что. Ты знал, что она переживает, что ты больше не любишь ее?
— Что? — он нахмурился. — Если у меня и была хоть малейшая возможность разлюбить ее, я бы сделал это годы назад.
— Так переубеди ее. Как еще она сможет почувствовать себя «прелестью» — как ты ее называешь?
Хаммер схватил бутылку и уговорил еще треть пойла.
— Почему она не сказала мне об этом?