Пятница, 8 февраля
В «Темнице» было многолюдно.
Макен «Хаммер» Хаммерман стоял, прислонившись спиной к стене, в подземелье своего БДСМ-клуба и наблюдал за сценами, разыгрываемыми вокруг. Он чувствовал запах кожи. Удар кнута. Саба, которую он едва знал, издала стон. Сплетались тела. Постоянные сексуальные приливы и отливы удовольствия, окружавшие его ночь за ночью, заставляли изнывать от нужды по единственной женщине, которую он когда-либо желал.
«Рейн Кендалл».
В углу Дом шлепал свою сабу. Хаммер сжал кулаки. Слишком много времени прошло с тех пор, как он ощущал жжение на своей ладони после удара по упругому, пышному заду Рейн, слышал ее крики.
Но после травмы, полученной девушкой в минувшем декабре, его доминантная сущность была слишком опасна для нее. Если он не сдержит свои порывы, то сломает ее. Лучше, если Рейн будет держаться от него подальше.
В кармане завибрировал мобильный. Хаммер достал его и взглянул на экран. Лиам О’Нейл, лучший друг и мужчина, с которым он делил Рейн, прислал видео.
Когда Макен нажал на воспроизведение, то увидел расставленные обнаженные ножки Рейн. Где угодно он узнает ее тело. Розовый, словно лепестки, шелк облегал ее бедра, обрамляя прозрачное черное кружево, прикрывающее ее киску в том месте, куда так удобно Лиам направил объектив. Шумно дыша, девушка скользила пальцами по влажной ткани, останавливаясь, чтобы поласкать клитор.
— Пожалуйста… — выкрикнула она, — Макен!
Его член дернулся, оживая.
Сообщение, прилагавшееся к видео, гласило: «Разве не здесь ты хотел бы быть сейчас?»
«Да! По самые яйца. Каждую чертову ночь».
Пока Хаммер все свое время уделяет работе, Лиам проводит его дома, наслаждаясь Рейн.
Все потому, что его лучший друг всегда умел соблюдать баланс между своими доминантными и сексуальными потребностями.
«Твою мать!» Каждый раз, когда Хаммер закрывал глаза, воспоминания о Рейн, стоящей на коленях и смотрящей на него голубыми глазами, полными страстного желания, словно насмехались над ним. Макена захватила иллюзия ее киски, сжимающейся вдруг него. Черт, он почти мог ощущать ее вкус на своем языке прямо сейчас.
Еще больше крови хлынуло вниз. Он стал таким твердым, что можно было забивать гвозди.
Хаммер с рычанием засунул телефон обратно в карман. Напряжение в его члене не пройдет само. Такого не было никогда.
