Зубной врач, тоже из пленных, был только в соседнем лагере. Знали это ребята. Знали и то, что человек он надежный. Через него уже не раз переговаривались.
Охранник доставил Ивана к врачу, а сам пошел в казарму проведать своих коллег. Доктор понял с полуслова, что нужно, сообщил знакомым Алексеева, чтобы пришли. Вскоре появились Иван Ошурков и Лев Портнов. Последнего Иван знал еще по флоту. Выложили они Алексееву свой план: готовился массовый побег в леса, к партизанам.
На шестнадцатое сентября намечалось восстание: снять часовых, уничтожить охрану. После этого группа во главе с Портновым и Ошурковым, вооруженная автоматами, должна внезапно напасть на "Железку". Немцам нельзя дать очухаться, иначе гибель. В "Железке" все должно быть заранее подготовлено, чтобы не было никакой заминки.
- Запаситесь чем потяжелей, - говорили друзья, - и главное - внезапность! А потом решим, как дальше будет.
Но не суждено было осуществиться этому смелому замыслу. Выдал провокатор. Пятнадцать руководителей заговора арестовали. Лев Портнов - главный организатор - был расстрелян. Так Иван потерял еще одного верного друга.
В "Железке" с той поры стало еще строже. Алексеева поместили в карцер. У немцев возникло подозрение, что не случайно ходил он в соседний лагерь.
* * *
Солнце щедро поливало землю невесомым золотом света, но в темную камеру сквозь крохотное окошко пробивался лишь тоненький, как волосок, луч. Он положил светлую заплатку на темное лицо узника, который спал, не подозревая, что на дворе такое чудесное утро. А может быть, узник и не торопился открыть глаза, которые устали видеть перед собой мрачные стены камеры с потеками и плесенью. Иван уже перестал ощущать время и думал, думал о друзьях, о Кате, о том, что еще может ждать его впереди. И будущее казалось беспросветным.
Иван встряхнул головой. "Что же это ты нюни распустил, моряк Алексеев, комсомолец, русский парень! Расхныкался. А может быть, твои товарищи уже вырвались из неволи и бьются с врагом. Толька Шаршавин уж наверняка придумал что-нибудь, и Сараев с Павловским не из тех, чтобы сидеть сложа руки. Жаль еще, что капитана с ними нет. Но, может быть, и он сумел убежать.
"Нет, баста, не удалось дважды, в третий раз убегу. Убегу и вернусь за Катюшей с оружием в руках", - говорил себе Иван.
Заскрипела дверь, в камеру хлынуло солнце. На пороге появились молодой охранник и писарь из канцелярии.
- Вставай, парень, иди в комендатуру, - беззлобно сказал солдат. Алексеев уловил польский акцент.
Идти в комендатуру. Это не доставило радости. "Сегодня воскресенье, вспомнил Иван, - чего-то опять затеял комендант".