Не менее того должно стараться, чтобы общество любезных нам особ не сделалось для нас столь необходимою потребностью, чтобы мы считали невозможным жить без них. Мы не властны в судьбе своей. Мы должны научиться переносить разлуку смертью ли, удалением или другими обстоятельствами вызванную; привыкать к той мысли, что, владея каким-либо благом, в одночасье можем этого лишиться. Благоразумный человек не основывает всего бытия своего только на существовании другого создания.
Но будь и в разлуке верным другом! иначе друзья твои подумают, что ты, как эгоист,только для собственного удовольствия, их беседой тебе доставляемого, привязан к ним. Не будь подобно многим нерадив в переписке с ними. Как легко написать всего лишь несколько строк! Кто настолько обременен делами, что не имеет ежедневно свободной четверти часа? А как приятны для отдаленного друга, для нас самих две-три нежные утешительные строчки! Я не принимаю извинения многих, что они иногда долгое время не могут привести мысли свои в порядок и изложить их на бумаге. Письма к другу - не ораторские речи, каждое слово, выражающее наши чувства, будет для него приятно; более того, сим только способом разлука с любезными друзьями и делается для нас сносной.
(15).
Есть люди, столь же ревнивые в дружбе, как и в любви. Но это указывает на более завистливый, нежели чувствительный характер. Радоваться должны мы, когда и другие уважают того, кто нам дорог; радоваться должны мы, когда любимец наш и кроме нас находит людей, в обществе коих может он наслаждаться чистым удовольствием. Это не затмит в глазах его наших преимуществ, не сделает его неблагодарным; а скрывая от него превосходные качества других людей, увеличим ли мы собственные свои достоинства?
(16) .
Все принадлежащее твоему другу: его имущество, гражданское его благополучие, здоровье, доброе имя, честь его жены, непорочность и образование его детей - все сие да будет для тебя священно; да будет предметом твоих попечений, твоей заботливости. И в пламени пылких страстей чти сию неприкосновенную святыню!
(17) .
Дарования, способности и способ выражения мыслей различны в людях. Не всегда тот чувствителен, кто беспрестанно говорит о своих внутренних ощущениях и переживаниях; не всегда тот верный и постоянный друг, кто с пылкой страстью прижимает нас к груди своей, с жаром защищает
нас в отсутствие наше. Всякое чрезмерное напряжение непродолжительно. Тихое, спокойное уважение лучше, нежели обожание и восторг. И потому не требуй от всякого равной меры внешних признаков дружбы; но суди о своих друзьях по их продолжительной, постоянной наклонности и приязни, оказываемых ими на самом деле, без чрезмерностей и лести. К сожалению! тщеславие наше делает заключение о достоинстве людей обыкновенно по мере ласкательства их к нам, и мы же по большей части стараемся окружать себя такими друзьями, среди которых умножается только собственный наш блеск, и которые считают нас своим оракулом.