(49) .
То, что французы называют Contenance, т.е. всегдашнее хранение присутствия духа и согласие во внешних поступках, всегда одинаковое расположение, избежание стремительности и всех порывов страстей и опрометчивых поступков, - вот о чем наиболее должен стараться человек пылкого характера.
Великое дарование, приобретаемое только опытностью и вниманием, есть искусство выражаться определенно, правильно и плодовито, не слишком распространяясь в своих речах; предлагать что-нибудь с живостью, соображаясь при этом со способностями тех людей, с коими говорим; не наводить скуки, рассказывать забавно, не смеясь над собственными вымыслами; и предмет свой, смотря по обстоятельствам, представлять в важном или смешном виде и придавать ему естественные украшения, - сие, говорю я, искусство есть один из величайших даров, которыми только венчаются усилия человеческие. При этом надобно обращать внимание на все внешнее, особенно иметь во власти своей лицо. Если нам известно, что некоторые ужимки, например, во время смеха, придают лицу нашему отвратительный вид, то надобно их избегать. Осанка и телодвижения должны быть благородны. - Не должно, подобно простолюдину, в разговорах маловажных и не выражающих никакой страсти, делать сильные движения головою, руками и пр., должно стоять прямо, смотреть прямо, но скромно в глаза людям, и не дергать за рукав, пуговицы или что-нибудь другое, либо беспрестанно перебирать пальцами. Словом. все, что только внушают утонченное воспитание и благоразумная осмотрительность, - все то принадлежит к приятности обращения. В таких вещах должно меньше всего позволять себе пренебрегать ни одним самым маловажным правилом, предписываемым благопристойностью, даже и в кругу семейном, дабы не привыкнуть к тому, против чего мы столь часто грешим и что почитаем великою тягостью, когда привыкли уже извинять собственное наше о том пренебрежение. Все сии мелочные правила обращения, к коим мы приучаемся с самого детства (о которых говорить здесь почитаю не у места), бывают столь значительны в глазах некоторых людей, что нередко мы находим свое счастье постоянным соблюдением оных.
(50) .
Есть еще другие маловажные неблагопристойности и несообразности в общественном обращении, которые могли бы быть неприятны и для нас, если бы происходили от другого лица, например, во время проповеди спать, на концерте болтать, шептать кому-то на ухо позади другого, или давать ему такие намеки, которые бы первый мог принять на свой счет.
Вообще говорить на ухо другому в обществе, когда кто- нибудь смешно танцует или худо играет на каком-нибудь инструменте и тем самым возбуждает насмешки и скуку в присутствующих; либо, не понимая карточной игры, или играя худо, приниматься за оную и тем испытывать терпение своих сотоварищей, или незнанием игры приводить их в убыток, - суть такие несообразности, коих избегать должно. Не заглядывай также в чужие бумаги! Многие не могут терпеть и того, чтобы присматривали за ними во время чтения или другого какого-либо занятия. Не должно также одному оставаться в той комнате, в которой лежат бумаги и деньги. Если две особы, идущие впереди меня, говорят тихо между собою, вовсе не примечая меня, то я обыкновенно произвожу некоторый шум, дабы не навлечь на себя подозрения в подслушивании и избавить их от всякого замешательства. Сколь ни маловажны сии, по-видимому, мелочные замечания, однако они много способствуют к приятности в обращении.