Иногда и небесполезно бывает людей болтливых при первом же случае, когда они что-нибудь о нас разгласили, ввести в такой страх, чтобы они и заочно не смели отзываться о нас в какую бы то ни было сторону. Известные, собственно так называемые вестники, которых довольно
находится почти в каждом городе, могут быть полезны тогда, когда кому захочется разгласить какую-либо небылицу в публике. Но в таком случае непременно надобно просить их о молчаливости, иначе они может быть и не сочтут сего достойным разглашения.
С допытливыми и любопытными людьми можно, смотря по обстоятельствам, обращаться важно или забавно. В первом случае, когда мы заметим, что они сколько-нибудь вмешиваются в наши дела, за нами присматривают, подслушивают, допытываются наших поступков или стараются выведать даже наши намерения и предприятия, должно изъясниться с ними на словах или письменно или на самом деле дать им такой отпор, чтобы они впредь не захотели коснуться нас и стороною. Если же хотим над ними пошутить, то непрестанно надобно занимать их любопытство, чтобы они, развлекаясь мелочами, не обращали внимания на те предметы, которые мы стараемся от них скрывать.
Рассеянные и забывчивые люди вовсе не способны к делам, требующим известной точности. Молодых людей еще можно исправить от сей погрешности и довести до того, чтобы они нс развлекались мыслями. Люди, которые бывают забывчивы по чрезвычайной только живости темперамента, со временем, становясь старее, хладнокровнее и скромнее, от сей слабости избавляются. Другие же показывают один только вид рассеянности, думая тем почесться важным или ученым. О подобных глупостях надобно только сожалеть и остерегаться таковую рассеянность почесть пристойной. Сюда можно отнести и тех, которые притворяются больными с тем, чтобы возбудить к себе сочувствие. Но у кого память действительно слаба и долговременными упражнениями укрепить ее не может, тому советую записывать все то, что он хочет помнить, и еженедельно пересматривать свою записку; ибо, действительно, нет ничего досаднее, как если кто обещает нам что-нибудь для нас ну жное, и мы с надежностью полагаемся на его слова, но он совершенно забывает, о чем было говорсно.
Впрочем, людям слишком рассеянным не должно слишком вменять, когда они иногда без всякого намерения бывают к нам невнимательны, не оказывают нам вежливости или не слишком соблюдают приличие в общественном или дружеском обращении.
Есть еще люди, так называемые своеобычные (difficiles). - Они не злонамеренны, не всегда задорны и брюзгливы; однако же не всегда легко бывает на них угодить. Они, например, привыкли к педантическому порядку, коего правила установили сами и не всякому так известны, как им. Нередко хмурятся они даже на то, если в комнатах их стул стоит не так, как бы им хотелось. Впрочем, если это происходит от истинной любви к порядку, то сего не осуждаю. Или они привсрженны к таким предрассудкам, которым подвергнуться должен и тот, кто в глазах их желает иметь хоть какую-нибудь цену; например, в одежде, в манере говорить громко или тихо, писать мелко или крупно, и пр. Правду сказать, подобные мелочи не должны занимать человека благоразумного; между тем бывают люди, которые при всей основательности и правильности их в суждении о других предметах в