— Идеально. Да, очень-очень хорошо.
Виктор относился к ней с любовью гордого отца.
Андрус вздохнул и покачал головой.
Хелена усмехнулась.
— Что? Было смешно.
Андрус смотрел с непониманием.
— Тьфу! Ты шуток не понимаешь, — запротестовала она. — Давай посмотрим, сотрет ли поездка с Киничем в Седону твое самодовольное выражение лица. Я знаю, как ты сильно любишь общаться с вампирами и Учбеном.
— Седона? — спросил Андрус. — Если за Пенелопой охотятся, то ты и малышка должны быть, как можно дальше от нее. Мы останемся здесь и отпустим ее с Киничем.
Глаза Хелены сверкнули с гипнотической силой.
— Я хочу увидеть Николло. Мы. Едем. В Седону.
— А вот хрен тебе.
Большое тело Николло появилось в дверях, его темная камуфляжная одежда и чёрные волосы создавали контраст с его бирюзовым цветом глаз — глаза, которые когда-то тоже были черными тоже, но изменились, когда дни пребывания вампиром закончились и он стал полубогом.
Лицо Хелены чуть от радости не лопнуло.
— Николло! О, мой бог. То есть — о, мой полубог! Ты здесь!
Они разделили долгий, публично неуместный поцелуй — языки и руки переплетались везде. В очередной раз Кинич почувствовал тот же самый грызущий дискомфорт, который возник в присутствии Эммы и Гая.
— Хм-хм! — прочистил горло Кинич, но эти двое не остановились еще на протяжении нескольких неловких моментов. Он взглянул на Андруса, чье эго явно сдулось.
Бедолага, все еще любит женщину.
Ты никогда не увидишь моего унижения, то, как изнываю по женщине.
Когда они, наконец, прекратили целоваться, Кинич спросил:
— Как ты добрался?
Будучи экс-вампиром, Николло больше не мог просеиваться.
— Воздушные линии Учбена. После твоего вчерашнего звонка, я решил проверить кое-что. — Николло повернулся к Хелене. — Как видишь, ты никуда не едешь, любовь моя. — Николло обхватил ладонями лицо Хелены. — Я взял два дня выходных и проведу их, заставляя твои пальчики на ногах подогнуться, а после последует длинный сон — твой, конечно же — во время которого я буду играть с нашей малышкой Матти, и буду покрывать ее поцелуями, пока ты не проснешься.
Даже не взглянув в сторону Андруса, Николло сказал:
— У тебя отпуск, солдат.
Когда Андрус повернулся, чтобы покинуть комнату, он прорычал:
— Добро пожаловать на мой пост защитника твоей жены и ребенка, Николло. — И под «Николло» он снова имел в виду «мудак».
У него это здорово получалось, отметил Кинич.
— Ну, это было весело, — говорит Кинич, склонив голову. — Николло, если ты не возражаешь, я возьму самолет Учбена в мое святилище.
Николло посмотрел на Кинича, а затем перевел взгляд на спящую Пенелопу в его объятиях.