— Только можно просьбу?
Запнулась я в удивлении. Мгновение — и лихорадочно закивала в одобрении:
— Да, конечно.
— Только не говори, что ты меня знаешь. Ну…
— Уже, — испуганно обронила я, но в момент осеклась, закусив от стыда губу.
— Б***ь! — окоченела та в возмущении, гневно скривившись. — И про брата?
— Н-нет! — в ужасе замотала я головой.
— И не надо! — приказом. — Не хочу, чтоб Жора знал… из какого дерьма я вылезла! Хорошо? — не менее грозным требованием.
Обмерла я… не имея возможности до конца осознать, внять услышанному.
Но еще секунды — и покорно закивала.
«Дерьма»?
* * *
Сдружились. Волей, али неволей — но очень сдружились мы с Ритой. Она была тайной моей ниточкой с прошлым, с Рожиными… с моим Федькой, даже если и отрицала все это, скрывала и ненавидела. Даже если впредь я никогда не осмеливалась вновь о Них заговорить, Маргарита стала глотком свежего воздуха… в моей камере смертников, где уже выкачали кислород и вот-вот пустят газ.
А Леня только и был счастлив. Теперь он не нервничал, что я переживала, когда он отправлялся на свои «дружеские попойки», и даже на сих раутах больше не была обузой. Едва переступали порог заведения — как тотчас меня благополучно спихивали на мою «новую подругу» Риту, а сами отправлялись пробовать «новые сорта коньяка» (будто наизусть вы их уже не выучили!). Да и всего-то… из дорогих и «…стоящих, — как тот же Серебров и выражается, — раз, два и обчелся».
* * *
Но недолго счастье было. Не прошло и полгода, как Жора «устал» от постоянства, «рутины», «однотипности». А попросту, кобель ушел в загул.
И, что самое, наверно, страшное, обидное, Рита готова была ему это прощать. Да только… только Георгию сие не надобно было.
На следующий «раут» Матросов привел уже новую «пассию». Причем, судя по виду, еще моложе Рогожиной. Одна надежда, что Леня прав, и тот следит, дабы «девочкам» было восемнадцать.
Мерзкий ублюдок. Не зря меня от него тошнило. И что в нем такого нашел Серебров — непонятно, ведь по характеру и отношению к жизни — сплошная противоположность.
Глава 26. Призраки прошлого
* * *
А дальше… дальше и вовсе пришла беда на мой порог. Да только нет худа без добра: маски пали… и на многие ответы я получила уже окончательные ответы. Как говорится, ху из ху.
Как и боялся отец, так и свершилось. И пусть он удержался на должности, на работе (вопреки всем запретам врачей), за жизнь удержаться — так и не смог.
Малому только-только три года исполнилось, как пришла жуткая, убийственная (как для меня новость): Соколова Николая Артуровича не стало. Папы не стало.