Альтернативный мир романа «Русские сказки» Р. Злотникова создается в результате победы контрреволюционного заговора в условной России в 1917 году.
«Параллели с семнадцатым годом очень заметны, — отмечает автор в эпилоге. — Все та же разруха и тяжелые потери в мировой войне. Отречение государя. Развал всей вертикали государственной власти. И на фоне этого повсеместный захват власти самозванными группами людей, называющих себя Комитетами действия. И все же это другая страна. Страна, в которой бывший самодержец не потерял доверие народа; страна, граждане которой не опустили руки и не дали свершиться страшному преступлению; страна, судьбу которой смогли изменить ТРОЕ людей. Которые, может, в чем-то и совершеннее нас сегодняшних, но в главном, в основном, такие же, как мы. И которые могут дать надежду, что и мы сможем преодолеть все нынешние трудности и победить.»
[97, 474]
В данном случае мы имеем дело с открытой апологией конституционной монархии, сторонником которой является автор. Злотников более последователен, нежели Рыбаков или Булычев. Он сторонник крайних и решительных мер, а не преобразований в сфере духа.
«Точкой искривления времени» в романе А. Лазарчука «Иное небо» становится апрель 1942 г. Герман Геринг устраивает заговор, в ходе которого Гитлер гибнет в авиационной катастрофе. Картина послевоенного мира меняется. События романа происходят в историческом 1991 г., памятном в нашей истории развалом СССР. Угроза развала маячит и в книге Лазарчука. Но встает она перед «Тысячелетним Рейхом арийской расы», воины которого освободили в далеком 1942 г. Европу от «кошмара большевизма». В результате этого часть территории СССР, вплоть до Урала вошла в состав Германии. Собственно «русской» осталась лишь Сибирь, пошедшая по капиталистическому пути после ликвидации банд Сталина и мечтающая о воссоединении. Китай отошел к Японии, обе Америки объединились в Союз Наций. Эти сверхдержавы соперничают, прежде всего, в области экономической. Вместе с тем у Рейха имеются серьезные проблемы с сепаратистами. Налицо те же, что и у Рыбакова, аллюзии с современностью. Национал-социализм с «человеческим лицом» оказывается намного лучше коммунистической тоталитарной идеологии. Тот кризис, в котором оказался Рейх у Лазарчука, преодолим. Это не крах, не развал, а только остановка для выработки новой стратегии и тактики.
Идеи Лазарчука оказываются намного более реакционными, чем консерватизм Рыбакова или эксперименты с революционными событиями начала XX в. Булычева и Злотникова. Автор «