— Просто растяжение, — отвечаю я и поднимаю руку, чтобы пошевелить пальцами. Потом оглядываюсь по сторонам.
В лагере пусто.
— А где все? — спрашиваю я.
Мистер Кастер показывает большим пальцем в сторону бассейна.
— Половина у бассейна. Другая половина в конюшне.
— Линк по-прежнему ругается? — испытывая явный дискомфорт, спрашивает Рейган.
— Твоя мать спасла тебя, когда сказала в его присутствии слово на букву «б». — Мистер Кастер улыбается. Похоже, он ничуть не злится.
Рейган улыбается.
— Как замечательно, что ей удалось предотвратить катастрофу, которую я устроила.
— На твою мать всегда можно положиться, когда дело касается ругательств — она это может. — Её отец переводит взгляд на меня. — Где ты сегодня работаешь? С Гонзо?
Я понятия не имею, что должен делать.
— Где скажете. — Я вытягиваю руки, ожидая его ответа.
Он кивает в сторону домика вожатых, куда меня поселили.
— Уточни у Фила. По-моему, он хотел устроить собрание для молодых парней, и ему нужны солидные мужчины.
Я киваю. Никогда не считал себя солидным мужчиной, но мне нравится, что мистер Кастер причислил меня к таковым.
Я, склонив голову набок, смотрю на Рейган. И надеюсь, что вид у меня как у любопытного щенка. Но, скорее всего, это не так.
— Мы ещё увидимся? — спрашиваю я.
Её отец выгибает брови, и у него такой вид, словно его это… забавляет?
Она кивает мне, чуть покраснев, но при этом бросает быстрый взгляд на отца.
Я направляюсь к домикам вожатых, на пятачке между которыми кругом расставлены стулья. Фил поднимается, берёт стул для меня и ставит его напротив себя, на другой стороне круга.
— Как запястье? — спрашивает он, когда я усаживаюсь, расставив колени и оставив руки болтаться между ними.
— Всего лишь растяжение, — отвечаю я. Мне совсем не нравится, что всё внимание неожиданно оказывается направленным на меня.
Фил улыбается и подмигивает мне.
— То, что тебя ударила девушка, как раз в тему… — Он обводит взглядом группу. — Потому что мы как раз говорили о том, что многие из этих молодых людей выросли в семьях, где домашнее насилие считается нормой.
— Понятно… — медленно выговариваю я, гадая, хочет ли он, чтобы я тоже подключился к беседе.
— Хочешь узнать, сколько таких? — спрашивает Фил и улыбается мне в знак поддержки.
— Против не буду, — отвечаю я, потому что, наверное, именно эти слова он и хочет услышать.
Фил обращается к группе:
— Поднимите руки те, кто знает, что такое домашнее насилие по собственному опыту. — Шесть из десяти поднимают руки. — Я имею в виду также то, что насилию подвергались ваши матери, отцы или братья и сёстры. Даже ваши бабушки и дедушки или родители из приёмных семей.