Я не хотел слушать всю историю. Я просто хотел слушать голос Данте. Будто я слушал песню. И я продолжал думать о птице со сломанным крылом. Никто не сказал мне, что же случилось с птицей. И я даже не мог спросить, потому что тогда я нарушу собственное правило «не говорить о случившемся». Данте продолжал рассказывать историю о мужчине в автобусе, инопланетянах в Розвеле и о том, как кто-то сбежал в Эль Пасо и планировал изменить транспортную систему.
Пока я смотрел на него, мне в голову пришла мысль, что я ненавижу его.
Он прочитал мне несколько стихов. Думаю, они были хорошими. Я не был в настроении.
Когда он наконец-то ушел, я посмотрел на его альбом для рисования. Они никому не разрешал смотреть на эти рисунки. А сейчас он показывал их мне. Мне. Ари.
Я знал, что он позволял мне посмотреть на них, только потому, что он был благодарен.
Я ненавидел все это.
Данте думал, что должен мне что-то. Я не хотел этого. Не от него.
Я взял его альбом и кинул в противоположный конец комнаты.
ЧЕТЫРЕ
Мне просто повезло, что, когда мама вошла в комнату, альбом Данте попал в стену.
— Ты ничего не хочешь мне рассказать?
Я покачал головой.
Мама подняла альбом и села. Она собиралась открыть его.
— Не делай этого, — сказал я.
— Что?
— Не смотри на то, что внутри.
— Почему?
— Данте не любит, когда люди смотрят на его рисунки.
— А как же ты?
— Думаю, мне он разрешает.
— Тогда почему ты швырнул его?
— Я не знаю.
— Я понимаю, что ты не хочешь говорить об этом, Ари, но я думаю…
— Я не хочу знать, что ты думаешь, мам. Я просто не хочу разговаривать.
— Ты не можешь постоянно держать все в себе. Я знаю, это сложно. И следующий два или три месяца тоже будут сложными. А то, что ты все держишь в себе, ни капельки не поможет.
— Ну, тогда ты должна отвести меня к этому психологу, и заставить меня обсуждать с ним мои проблемы.
— Я различаю сарказм, когда слышу его. И я не думаю, что психолог — это плохая идея.
— Ты и миссис Кинтана сговорились что ли?
— Ты очень умный парень.
Я закрываю глаза, а потом снова открываю их.
— Тогда давай тоже заключим сделку, мам. — Клянусь, я почти почувствовал злость на кончике языка. — Ты расскажешь мне о моем брате, а я расскажу тебе о своих чувствах.
Я увидел странное выражение на ее лице. Она выглядела одновременно удивленно и ранено. И она была злой.
— Твой брат не имеет никакого отношения ко всему этому.
— Думаешь, только вы с папой можете хранить все в себе? Папа держит в себе всю войну. Я тоже могу хранить вещи в себе.
— Эти вещи не имеют никакого отношения друг к другу.
— Я так не думаю. Ты пойдешь к психологу. И папа пойдет к психологу. И только после этого я тоже пойду к психологу.