Я кладу на стекло ладонь с растопыренными пальцами возле своего лба, касаясь прохладного окна. Он видит меня? Логан поднимает руку и машет один раз. И тогда… о, тогда он прикладывает большой палец к уголку своего рта, как будто вытирает капли влаги. И повторяет этот жест. Это знак?
Тринадцать этажей, и всё же он видит меня. Разве такое возможно?
Затем Логан отворачивается. Спускается по лестнице в метро и уходит.
Я дрожу от воспоминаний о его поцелуе, от фантазий с его прикосновениями.
И сделала бы всё, чтобы превратить эту иллюзию в реальность.
Всё, что угодно.
Я знаю, что не усну, поэтому направляюсь в библиотеку и делаю вид, что читаю, притворяюсь, что не думаю о нём. Притворяюсь, что я не надеюсь, не мечтаю...
Фантазируя о невозможном.
Я засыпаю в тишине на стуле в библиотеке с включенным светом. Мечтая о светлых волосах, глазах цвета индиго и губах, что уносят меня отсюда далеко-далеко.
ГЛАВА 13
Когда я просыпаюсь, чувствую себя потерянной, а моё тело затекло.
Вспомнив прошлую ночь, я пальцами касаюсь своих губ. И улыбаюсь. Потягиваясь, я выпрямляю ноги, выгибаю спину и сворачиваюсь калачиком, затем напрягаю руки и встряхиваю их, делая растяжку всего тела, гибкого и роскошного, как у кошки.
Звонок.
Я моргаю в замешательстве, неужели проспала? На мне до сих пор вчерашнее платье, волосы растрёпаны и частично спутаны в узлы, а макияж смазан. Чувствую, что косметика осыпалась под глазами.
Промежуток времени между прибытием лифта и распахиванием входной двери бесконечно мал. Лишь мгновение для передышки, даже меньше.
И гигантский чёрный силуэт заполняет двери моей библиотеки. Томас.
— Он просмотрел видео вчерашнего дня, — его голос, словно глубочайший бас, искажённый электроникой. Невероятно глубокий, густой, но, тем не менее, гладкий, как шёлк.
Я медлительная и сонная.
— Что? Кто смотрел и какое видео?
Томас делает три длинных тяжёлых шага, возвышаясь надо мной, и выражение в его глазах настолько ужасающее, что шокированная я полностью просыпаюсь.
— Он видел вас и того мужчину с аукциона. Блондина.
— Калеб? Видел видео?
Я начинаю осознавать масштабы проблемы.
Томас сжимает мои руки, разворачивает и подталкивает к входной двери.
— Он сумасшедший. Вы должны идти.
— Идти?
— Иначе, думаю, вы умрёте. Он сошёл с ума.
Как я понимаю, Томас с его густым африканским акцентом не имеет в виду сумасшествие сродни ярости. Значение этого слова более пугающее, чем простой гнев.
Я босиком. Мои туфли со вчерашнего дня лежат забытые между входной дверью и библиотекой. Одна туфля на боку. Другая перевёрнута каблуком вверх. Я переворачиваю её пальчиками ноги. И иду к двери, распутывая волосы.