Распутство Стивы — это рюмочки с 8 сортами водочки. «Степан Аркадьич, после выпитых за ужином нескольких стаканов вина пришедший в свое самое милое и поэтическое настроение». Благодушный океан Стивы наполнен вином и распутством. Идеал Левина прямо противоположен: детское, «через край бившее и пенящееся сознание счастья жизни».
У Каренина распоряжение «вытекают», причём «он налег на слово вытекавшие». Стива — это «море добродушного веселья», в котором тонут все «неприятные обстоятельства», Каренин же «был сух с ним».
Сухость, сухая, — ещё одно производное от воды. Если Стива — шампанское и влажный блеск, то Долли — воплощённая сухость. У неё «сухая рука», «сухая, худкая». В этом Долли схожа с Карениным. Две супружеских пары — сочетание сухости и влажности, только в паре Долли/Стива суха женщина, в паре Анна/Каренин сух мужчина. Не случайно же Стива и Анна брат и сестра. Конечно, «влажность» не делает их близнецами. Ни один символ у Толстого не тяготеет над свободой, над человеком, над развитием личности, но символы помогают ему обозначить это развитие.
Вода — это и обливание. Невероятно («ненужно») часто Толстой сообщает читателю о том, что его персонажи умываются. Вронский обливает «свою красную здоровую шею», Серёжа, напротив, не моется «холодною водою». Вронский называет поверку счетов — «стиркой» и обливается водой во время разговора с Серпуховским об этой стирке, после «стирки» он «точно из бани». Левин предлагает заменить школы — «омовениями», а сам пока умывает руки в новом умывальнике, купленном Кити — метафора вполне эротическая.
Каренин своей речью намерен сделать «бурю», но в итоге он терпит поражение, превращаясь в старика. Он сух, но «как рыба в воде, плавает и наслаждается во лжи», говорит АК, «пропитан ложью», — и АК через запятую после «плавает во лжи» употребляет слово «паутина», созвучное «пучине».
Человек прежде всего — рыба. Человек начинается как рыбка: дочь Анны «улыбаясь беззубым ротиком, начала, как рыба поплавками, загребать ручонками, шурша ими по накрахмаленным складкам вышитой юбочки».
Впрочем, некоторые и до старости остаются рыбами, только большими, хищными, опасными: «Я думаю, что выслать его за границу всё равно, что наказать щуку, пустив ее в воду, — сказал Левин».
Любовь — освобождение. В сцене венчания появляется воздушный океан, сияние и свет, в которых колеблются «волны воздуха». Напротив, в рассказе о первом конфликте Вронского и Анны, о том, как ими овладевает взаимное ощущение несвободы, Вронскому кажется, что Анны опутывает его любовными сетями — и метафора повторена дважды.