История Небесного дара (Лао Шэ) - страница 2

Но тут он пришел в некоторое затруднение: ведь грудного младенца не будешь таскать в корзине с арахисом, да и есть арахиса тот не станет. Для Ху такая пища была бы очень удобна, однако у младенца-то зубов нет. Разносчик вздохнул, мечта об отцовстве становилась все более призрачной. И хочешь быть отцом, да не можешь — ну что за жизнь такая! Лучше уж и не расстраиваться зря, не думать о том, чтобы взять ребенка себе. А может, господа Ню возьмут? При этой мысли разносчик обрадовался за свою находку. У господ Ню тоже не было детей, но зато было немало денег. Все окружающие знали это и весьма интересовались их деньгами.

Ху постучал в ворота. Как раз в это время господин Ню выходил из дома, и разносчик показал ему свое сокровище. Господину Ню было уже пятьдесят с лишним лет. Выглядел он не очень солидно, как муж, боящийся своей жены, да и действительно боялся ее. Дрожащими руками он взял ребенка и спросил:

— Ты здесь его нашел? Прямо здесь?

Ху сел на корточки, чиркнул спичкой и показал ему, где именно. Старик смотрел на это место так, будто ребенок появился из-под земли.

— Ну, раз ты его здесь и подобрал, значит, само небо принесло его к нашим воротам! Не взять его было бы страшным грехом! Впрочем, подожди, я пойду спрошу у жены.

Из многолетнего и достаточно горького опыта старик знал, что жена все-таки страшнее неба, но оставить небесный дар хотя бы на секунду было выше его сил.

— Может быть, ты тоже со мной пойдешь? — спросил он разносчика.

И тот, захватив корзину, отправился вслед за ним.

Госпожа Ню была ровесница своего мужа, по, в отличие от него, имела очень солидный вид. Она, как говорят, мухи не могла обидеть и поэтому настойчиво, не боясь повторений (которые, как известно, мать учения), обижала только своего супруга. Впрочем, мухам тоже не была гарантирована безопасность, если они пролетали мимо госпожи Ню во время семейных «уроков». В минуту гнева ее лучше было не трогать.

Муж передал ей находку, и госпожа Ню проявила большую мудрость, сообразив, что сверток нужно развернуть, чтобы обозреть его как следует. Когда откинули край одеяла, первым делом открылось красное сморщенное личико человека, которому, казалось, давно уже надоело жить.

— О, да это ребенок! — воскликнула госпожа, вновь проявив мудрость и проницательность.

Чем дольше она смотрела, тем больше убеждалась, что это именно ребенок, но не позволяла себе никаких критических замечаний, потому что настоящий критик всегда осторожен. И только когда обнаружилось неоспоримое свидетельство принадлежности младенца к сильному полу, она добавила: