История Небесного дара (Лао Шэ) - страница 3

— Сокровище мое!

Она все-таки понимала, что сейчас век мужчин, хоть и презирала собственного мужа.

— Наше сокровище, наше! — присоединился к ней господин Ню, стараясь по крайней мере таким способом доказать свою самостоятельность. Другого способа он придумать не мог, а если б и мог, то вряд ли посмел бы прибегнуть к нему.

— Откуда он? — Госпожа по-прежнему не раскрывала до конца свою политику, но ребенка уже прижимала к груди.

Старик бросил выразительный взгляд на Ху: дескать, поддержи; известно, что «монах издалека всегда лучше молится». Торговец рассказал, как он обнаружил подкидыша, и под конец добавил:

— У меня тоже нет детей, я сначала хотел его себе взять, но потом решил, что это грех, — ведь его к вашему дому принесли!

Похоже, что Ху собрался «вершить справедливость во имя неба», как в старых романах.

— А ты видел, где он лежал? — обратилась госпожа к мужу, требуя дополнительных доказательств.

— Конечно, видел и даже потрогал это место, оно еще мокрым было! — воскликнул старик, хотя и не мог поклясться, что говорил правду.

— Выходит, это небесное знамение? — полувопросительно сказала госпожа.

— Действительно, небесное знамение! — в один голос вскричали мужчины, а третий мужчина тут же заплакал, не желая отставать, потому что в решающий момент заплакать всегда полезно.

— Не плачь, золотце! — растрогалась госпожа и сказала, как бы самой себе: — Надо послать Тигренка за кормилицей.

Видя, что его находка уже обретает кормилицу, разносчик окончательно успокоился и взялся за корзину, но госпожа Ню удержала его:

— Сколько раз мы уже хотели взять ребенка, да все не было подходящего. А тут само небо побеспокоилось, избавило нас от лишних хлопот! Только никому не говори об этом!

Она внезапно сообразила, что ребенка стоит осмотреть еще раз. Теперь она начала снизу и на крохотной ножке обнаружила привязанную бумажку.

— Что это? — удивилась госпожа, хотя в душе была очень довольна своей догадливостью.

Господин Ню не мог разделить ее заслуг, зато умел читать. Взяв бумажку, он вытянул ее перед собой, словно собираясь фотографировать, и подвигал взад-вперед, как бы наводя резкость. Он всегда читал так, но на сей раз почти ничего не увидел:

— Странно, как будто написано, а потом стерто! Госпожа, не доверявшая его зрению, заглянула сбоку, точно продевала нитку в иголку, и насупилась. Действительно, иероглифы были почти стерты.

— Посмотри с обратной стороны! — сказала она, не столько веря, что там что-нибудь написано, сколько по привычке, потому что всегда глядела в оба, даже покупая хурму.