Неизвестный Лысенко (Животовский) - страница 54
К сожалению, так уж повелось в нашей стране, что административно доминирующие в науке лица игнорируют или даже подавляют не разделяемые ими научные подходы, исследования и точки зрения, привлекая к этому официальные инстанции и другие средства давления, включая и прессу. Как представлял герой романа В. Дудинцева «Белые одежды»: «От каждого учёного отходит резиновая трубка, по которой притекают соки, питание. Все трубки сходятся в определённом центре. Некий академик может нажать, скажем, мою трубку, и готово — я захирел и бряк кверху лапками. Конечно, сразу не нажмёт. Но уменьшит сечение, это бывает. А ещё чаще — ласково к ней прикоснётся, нажмёт слегка и отпустит…». Такими словами герой В. Дудинцева описывал административную деятельность Лысенко. Но маститый писатель даже не подозревал, что сказанное им точно описывало ситуацию во всей нашей науке, в том числе генетической, неизмеримо более усилившуюся в России XXI века. Вот всё это и есть современный «лысенкоизм», если уж избрать такой термин.
Корни лысенкоизма у нас в том, что учёных в России всегда сбивали в молчаливые толпы под руководством облагодетельствованных властью вожаков. Вожаки эти, опираясь на зависящее от них покорное большинство, рекламируют себя и игнорируют научные достижения других, стараются убрать несогласных, используют в адрес оппонентов уничижающие и уничтожающие эпитеты — как это происходит сейчас с именем Т. Д. Лысенко. Пропагандируя новое, но не созидая его, — разрушают прежнее. Создают структуры, деятельность которых заранее объявляется как научно инновационная и имеющая мировое значение. Всё это приводит к забвению истинных научных ценностей и оборачивается для нашей страны крупными материальными потерями и невозвратимыми интеллектуальными утратами.
Наибольший вред нашей науке наносило и продолжает наносить намеренное искажение значимости научного исследования, превратное представление о вкладе учёного, нетерпимость к иным точкам зрения — будь то научный поиск, воплощение в жизнь идеи, или взгляд на историю науки, а главное — вмешательство властных государственных и академических структур в сугубо научные вопросы.
Будда вопрошал:
Разве может стоять здание, где блохе приписывают свойства гиганта, где кочергу ищут больше господа, вихрь сравнивается с комариным полетом?
ЭПИЛОГ
— Видите ли, профессор, … мы уважаем ваши большие знания, но сами по этому вопросу придерживаемся другой точки зрения.
— А не надо никаких точек зрения! — ответил странный профессор, — просто он существовал, и больше ничего.