– Ну что, всѐ сыпать?
– А п-плохо не будет?
176
– Будет хорошо! – Лавров принял решение и стал рассыпать
порошок по кружкам. – Ладненько, пока выступим по половине, а там
посмотрим…
Он приготовил раствор, ложкой размешав порошок в киселе,
спрятал баночку в карман хэбэ и подвинул одну кружку к Папазогло:
– Давай…
– Ты первый, – замотал головой Папазогло.
Лавров поднѐс кружку ко рту, и в этот самый момент, как в
плохом кино, в двери бытовки появился Ходоков, залетевший в караул
и от этого факта пребывавший в самом отвратительном расположении
духа.
– О-па! Чѐ тут за дела? – с порога взвился он. – Бухаем, воины?
Совсем охренели, «душары»?
– Это кисель, – побледнев, ответил Лавров. – Малиновый…
– Ну и борзота! Значит, на нарубываемся, пайку тихарим?
Он вырвал кружку у Папазогло и понюхал еѐ содержимое.
– Так это…
– Рот закрой! Рано вам ещѐ киселями баловаться, службы ещѐ не
хавали, а уже на сладенькое потянуло?
Одним большим глотком Ходоков осушил полкружки, не заметив,
как округляются от этого зрелища глаза молодых.
– Лучше не пейте, – тихо сказал Папазогло, чем ещѐ больше
распалил Ходокова.
– А то чѐ? – Держа кружку перед собой, он подался вперѐд. –
Опять на вилы лезешь, Папа зоглó? А? Или ты, Лавруша, борзой? А?
Он демонстративно допил кружку и вытер губы рукавом хэбэ.
– Ну и что ты мне сделаешь? А, Попа загло? – Молодые понуро
молчали – он сделал их на «раз, два, три». – Короче, взяли веники – и
бегом на территорию. Тут люди в караул залетают, а молодняк кисели
припивает – борзота вообще… На очках надо умирать в таком возрасте, а
они – кисель… Охренеть…
177
Он отобрал кружку у Лаврова и залпом проглотил еѐ содержимое.
Несостоявшиеся торчки вооружились вениками и приступили к
исполнению своего воинского долга, Ходоков пошѐл готовиться к
наряду, а их место в бытовке заняла тѐплая компания – Медведев,
Гунько и Кабанов.
Гунько с заговорщицким видом уселся на стул возле тумбочки и
подозвал к себе товарищей. Весь его вид говорил об исключительной
важности происходящего. Кабанов и Медведев пока не врубались, в чѐм
дело.
– Значицца, так, – начал Гунько. – Смальков у нас сегодня в
карауле? В карауле… Ротный не дежурит? Не дежурит… Старшина? Уже
свалил… Это значит, что звѐзды как нельзя лучше выстроились для нас,
друзья мои!
– Ты Митю не трелюй, Гуня, – сказал Медведев. – Чѐ за звѐзды?
Какие дела?
Гунько сделал руками таинственные пассы и с возгласом
«Але, ап!» распахнул дверцу тумбочки.