задребезжали стѐкла. – «Смирно» была команда!
Лейтенант поблагодарил прапорщика изящным кивком, словно
тот был его аккомпаниатором, и, подражая тону старшего товарища,
скомандовал:
– На плановые занятия разойдись!
В этот раз получилось не очень, но у Смалькова, судя по тому, как
быстро он перенимал опыт, были большие перспективы. Правда, об
этом ещѐ никто не подозревал.
– Ты, это, Николаич, – негромко обратился Зубов к старшине, –
присмотри за летѐхой, введи его в курс, а то наши охламоны затюкают
пацана. Ты же их знаешь…
– Ничѐ, товарищ капитан, я им не дам! Они у меня, блин, как
шѐлковые будут.
Это прозвучало убедительно, и Зубов спокойно направился в
канцелярию – составлять план проведения занятий по прохождению
курса молодого бойца для новобранцев.
Лавров, буквально на второй день службы залетевший в наряд по
причине своего острого языка, драил толчок. Драил без творческого
огонька, подходя к делу формально, без души.
Это не могло остаться незамеченным пронырливым Ходоковым,
который сам недавно «умирал» на «очках», не чувствуя к этому
никакого призвания. Но это было раньше, можно теперь сказать, что и
не было этого вовсе, а в данный момент налицо был вопиющий факт –
«душара» забивал болт на службу.
– Эй, возле писсуара протри! – накачивая голос беспредельной
жутью, пробасил Ходоков.
– Я там уже протирал, – лениво ответил Лавров.
– Я не спрашиваю, протирал ты или нет, – Ходоков просто
упивался зловещими тональностями, – я говорю, протри…
38
– Зачем протирать два раза в одном месте? – продолжал
упорствовать Лавров
– Ты чѐ, не понял, «душара»? – Ходоков решил расставить все
козырные акценты. – «Дедушка» скажет, будешь десять раз протирать…
– Меня бабушка воспитывала, – нагло стебанулся Лавров.
Лицо
Ходокова
побагровело
от
такой
вопиющей
непочтительности.
– Э! Родной, ты чѐ там ещѐ вякаешь? – стал распаляться он. – А ну,
иди сюда… Сюда иди, туловище!
– Так я и так здесь, – остановился Лавров и, опершись на швабру,
нагло посмотрел на Ходокова. – Бить будешь или как?
Ходоков чуть было не поперхнулся своим собственным языком,
но тут в сортир зашѐл дежурный по роте младший сержант Медведев.
На его погонах уже красовались аккуратные стрелки новеньких лычек.
– Проблемы? – спросил Медведев, с одного взгляда определив
степень напряжѐнности представившейся ему картины.
– Это кто у тебя? – панибратски спросил Ходоков. – Что за козырь?
– Дневальный, а что?
– Буреет твой дневальный… Ещѐ от маминых пирогов не отошѐл,