О, каждый год, когда кусты зазеленеют,
Меня охватывает нетерпенье,
Неверье в то, что снова возвратятся
Подснежник, и тюльпан, и скользкий первый бархат.
Все долго, дольше, чем в былые годы,
И страшно мне, что запоздал орех, что ясени торопятся куда-то
А вдруг на этот раз ничто не расцветет?
И ни нарциссы, и ни гиацинты
Не ободрят меня. Нужна сирень хотя бы,
Чтоб я поверил в возвращенье розы.
Все то, что в первый раз приобретает цвет и раскрывается,
вступая в детство,
Став трепетом, дыханием, ладонью
Трепещущего первого флажка,
И скороспелость губ и совершенство кожи,
Как будто ожидающей раненья,
Все говорит о том, что в эту пору
Уж мы обычно видим каплю крови,
И первую звезду, и бледный знак —
Чуть брезжащее обещанье розы.
А если роза в нынешнем году,
Затем что было слишком много льда,
Затем что было слишком мало снега,
Поражена или заражена,
Задушена, потушена, пропала
И нет ее, не будет, что тогда?
Болезни почвы, высыханье соков,
Личинки страшные и ржавчина до срока,
Родильная горячка, жар и лед,
Потеря запаха, брожение гормонов
И сдвиг геологических пластов,
И трещина, провал, банкротство, неудача —
А вдруг когда не чье-нибудь, а розы?
Как долго длится в нынешнем году
Мучительное ожиданье розы.
Потом до невозможности вздохнуть,
До полного притворства, до потери
Невозмутимости желать одно:
Пусть прорастет она, невидимая, но
Пусть прорастет она, раскроется, пробьется
Роза.
Зову тебя забытым языком.
По издавна знакомому закону,
По вздоху воздуха я знаю: ты близка,
Я узнаю твоей грозы угрозу,
За изгородью занялась заря,
И за горами загорелись звезды,
Заранее предсказываю: здравствуй!
И лепет лепестков и весь твой вес,
Как вес вина берет в себя бокал,
Как пар танцующий берет моя рука.
О, как ты вся ритмична и легка!
И ритмами шагов вдруг озарилась проза.
Я именем ее дышу я повторяю:
Ты, роза смутная, ты сера или медь,
Малиновая роза простодушья,
Как будто пламя в бледности золы,
Как будто рот, готовый приоткрыться.
Ты, роза, вспыхнувшая в это время года,
Где все вокруг твое существованье славит,
О, роза — это суть твоя и имя.
Ты — роза, недоступная словам,
По крайней мере стертым и обычным.
Тебя расскажут странные слова, совсем неподходящие для розы.
Так только крик страдания расскажет
О звездах радости над пропастью любви.
Я розу для тебя создам, из пальцев ей воздвигну храм,
Пусть эта роза вьется там, листву свою теряя.
Я розу для тебя создам, пускай цветет в колоннах
Для нищих и влюбленных, тех, у кого одна постель — объятья.
О роза каменных гробниц и статуй, распростертых ниц