«Наверное, нам не следовало жениться. Нельзя обмануть судьбу и пойти против предначертанного Аллахом. О господи, я ведь просто хотела немного счастья! И что теперь? Что будет со мной и с моим ребенком?»
Слегка придя в себя, Мона взяла себя в руки и вспомнила о насущных вопросах, которые надо решить до отъезда.
– По законам Египта мы не женаты, – еще раз напомнила она мужу. – Брак, заключенный в Украине, для моей страны всего лишь бумажка.
– Что ты хочешь этим сказать? – насторожился он.
– Нам нужно перевести наше свидетельство о браке и легализовать его в египетском консульстве. Честно говоря, я плохо представляю эту процедуру… но вроде как-то так.
– О господи… Честно говоря, у меня совсем нет времени…
– Сергей, ты издеваешься? У тебя нет времени? А ты подумал, как я буду рожать вне брака?
– Нормально… Как все рожают.
– В Египте???
– Ну хорошо, хорошо. Что для этого нужно сделать?
– Не знаю. Я не думала, что ты уезжаешь уже на днях… Наверное, надо позвонить в наше посольство.
– Так позвони! При чем здесь я?
– При том, что ты мой муж!
– Послушай, я муж взрослой женщины, а не опекун неразумного ребенка! Как же достало, что ты и шагу без меня ступить не можешь! – взорвался Сергей. – Даже позвонить в посольство своей собственной страны!
Мона почувствовала, как из ее глаз вновь против воли капают слезы. Она уже не в первый раз давала себе обещание не плакать, но никак не могла совладать с чувствами.
«Как он стал со мной разговаривать? Откуда столько жестокости? Неужели любовь прошла? Разве я виновата, что не могу стать полностью самостоятельной в этой чужой и странной Украине? Сергею наплевать на нас с ребенком… он отправляет нас обратно, избавляясь от обузы…»
В глубине души Мона понимала, что Сергей хотя бы отчасти прав: ее саму бесило то беспомощное состояние, в котором она находилась в последнее время. Однако сейчас Мона не хотела анализировать собственные ошибки и была не готова хотя бы частично признать свою вину: ей требовалось, чтобы кто-то пожалел и защитил ее, а Сергей… Сергей упрямо отправлял жену обратно в Каир и твердил, что надо немного подождать и потерпеть. Потерпеть… разве она мало терпела? Да вся ее жизнь – сплошное испытание на терпение! Она вытерпела достаточно и заслужила если не счастья, то хотя бы немного покоя!
Мона чувствовала, что впадает в истерику, но уже не могла себя контролировать. Внезапно ей показалось, что она задыхается в этих стенах. Сергей со свекровью о чем-то тихо разговаривали в зале; их голоса заглушал работающий телевизор. Мона решительно тряхнула головой и тихо вышла из спальни. В коридоре она натянула верхнюю одежду и решительно вышла на улицу. Снег летел ей в лицо, мороз щекотал кожу, но она упорно шагала вперед, не разбирая дороги, и лишь изредка смахивала слезы с глаз. Мона механически брела куда-то, погруженная в свои невеселые мысли и совсем забыв о времени. В какой-то момент она вдруг почувствовала, что у нее сильно замерзли руки: в спешке она совсем забыла о перчатках.