, но было уже поздно менять решение.
Врач приехал только под утро, когда Мона едва помнила себя от боли. Он провел очередной осмотр и сказал, что скоро ее можно переводить в родзал.
– Осталось всего один-два сантиметра. Потерпите еще чуть-чуть.
– Я больше не могу, – прошептала Мона.
– Можете, можете. Я знаю, что тяжело, но нужно еще немного продержаться, – успокоил ее врач и ушел пить кофе.
Было раннее утро. Мона, уже не сдерживаясь, кричала во все горло, но окружающие, похоже, не видели в этом ничего особенного. Время не просто шло медленно – оно остановилось. Прошло всего полчаса с тех пор, как провели последний осмотр, а ей казалось, что миновала целая вечность. Наконец вернулся врач, снова проверил раскрытие и на этот раз остался доволен. Две заспанных медсестры отвели Мону в родзал.
Начались потуги; Мона до крови стискивала губы, пытаясь выполнять указания врача. Ей казалось, что эта пытка никогда не кончится.
– Вижу головку. Давай, осталось совсем чуть-чуть, – сказал врач.
Мона в последний раз напрягла силы, чувствуя, что, если не родит прямо сейчас, больше просто не выдержит. В какой-то момент она с удивлением увидела, что ее живот исчез, и в этот же момент услышала плач.
– Поздравляю, у вас дочка.
Пока медсестры мыли и одевали ребенка, она все пыталась приподнять голову, чтобы увидеть девочку. Сил не осталось совершенно, и любое движение давалось с огромным трудом. Ей помогли одеться, и Мона вернулась в палату. Вскоре туда же принесли Сальму.
– Когда приедут ваши родственники?
– Скоро, ин ша Аллах.
Прошло несколько часов; Сальма тихо спала в детской кроватке, а новоиспеченная мама балансировала между сном и явью. Ей все еще не верилось, что она наконец родила ребенка. Боль постепенно забывалась, отходя на второй план. Она разглядывала дочь: крошечные ручки, ножки, глазки – все такое миниатюрное, как будто игрушечное, – и не могла до конца осознать, что это ее девочка. Спать хотелось неимоверно, но кто-то все время мешал ей полностью расслабиться и отбыть в страну Морфея. Позвонила Марьям; она долго кричала в трубку, поздравляя подругу, и в конце пообещала приехать со своими родными, чтобы забрать их из госпиталя. Следующим был звонок Сергея; они поговорили, но как-то скомканно. Муж тоже поздравил Мону с рождением ребенка, но она не могла не заметить, что в его голосе чувствовалась не столько радость, сколько облегчение.
«Мужчине трудно понять, что такое ребенок, тем более на таком расстоянии», – успокоила себя Мона.
Затем в палату косяком потянулись медсестры и прочий медперсонал. Стало ясно, что поспать теперь удастся только дома. В ожидании сопровождающих Мона рассчиталась за услуги госпиталя и переоделась. Приехала Марьям со своими родителями; ей помогли собраться и отвезли на квартиру. В дороге Сальма проснулась и долго рассматривала мир вокруг, удивленно моргая. Мона смотрела на дочь, с трудом сдерживая слезы.