— Будь ты другой женщиной, я бы уже был в тебе по самые шары. Поверь мне, я могу быть другим, ты заставляешь меня чувствовать себя другим.
Её щечки розовеют, а пульс заходится на шее.
— Ты волнуешься из-за этого?
Она кивает.
— Д-да.
— Почему? — не знаю, говорим ли мы про секс или про то, что я хочу оставаться рядом.
— У меня никого не было после Элана, — отвечает она.
У неё не было никого... девять месяцев беременности и теперь уже тринадцать месяцев жизни Макса... Около двух лет. Чёрт. В самый раз для целибата. Очень долго.
— Скучаешь по этому? — спрашиваю я.
— По чему? Хочешь сказать, по члену? — уголки её губ приподнимаются в дерзкой ухмылке.
— И по нему тоже. Я говорил об интимной близости.
— И что же ты можешь знать об интимной близости?
Она не ответила на вопрос, но попала в точку, обнажая меня, вынуждая заглянуть внутрь на человека, которым я являюсь, и увидеть его в жестоком свете. Нет ничего интимного в быстром перепихе в кабинке туалета ночного клуба с девушкой, чьё имя и лицо я не вспомню на следующее утро. Пусть мне и не нравится смотреть на своё прошлое с её точки зрения, я обожаю её способность бросать мне вызов.
— Я знаю, что уже очень давно не проводил столько времени, разговаривая с женщиной и узнавая её, — произношу я.
Я поднимаю её руку с того места, где она лежит на диване между нами. Понимаю, что мы оба ощущаем это притяжение — эту тягу сексуального познания, энергии и желания. Оно пронизывает воздух вокруг, привлекая меня к ней.
— Скажи, что тебе нужно, — прошу я, переплетая наши пальцы. От той простоты, с которой держу её за руку, кровь начинает мчаться быстрее.
Её глаза нерешительно останавливаются на моих. Они полны вопросов.
— Мне нужно, чтобы ты был бережен. Со мной и Максом, — шепчет она.
— Принято.
Изучает мои глаза взглядом, будто бы выискивая повод довериться.
— Я не говорю того, чего не имею в виду, Кайли. Никогда. И не обещаю ничего из того, что не могу дать.
Она чуть заметно кивает.
— Всё ещё не пойму... я видела женщин, которые тебя привлекают. Тебе нравятся светловолосые, грудастые и уступчивые. А вовсе не невысокие, нахальные и с лишними пятью килограммами, оставшимися после рождения ребёнка.
— Хочешь знать, что я вижу, когда смотрю на тебя?
Освобождаю ладонь, чтобы накрыть её щёку рукой. Она резко вбирает воздух от внезапного прикосновения. Продолжает глядеть на меня, ожидая увидеть, что я скажу дальше.
— Я вижу силу и нежность, слившихся в невероятно прелестной упаковке. Я вижу мать, которая любит своего малыша каждой клеточкой собственного существа. Но я вижу не только маму. Вместе с ней я вижу женщину, потрясающе восхитительную женщину с роскошным телом, полной, тяжёлой грудью и губами, которые мне так сильно хочется поцеловать.