– Это всего лишь царапина, – говорю я. – Он просто задел меня, ничего страшного.
– Я все видела, – шмыгая носом, говорит Ада. – Тебе срочно нужна медицинская помощь.
– Нет-нет, ничего не нужно, – поспешно заверяю ее и опускаюсь на ступеньку крыльца. Придерживаю рукой рану. Чувствую, как по пальцам сочится кровь. Какой-то урожайный у меня сегодня день на телесные повреждения. Так и помереть раньше времени можно. Ада садится рядом, обнимает меня за плечи, пытается спорить. – Кто этот тип? Что ему надо от тебя?
– Это отец Сабины. Бывший зек. У них вообще очень неблагополучная семья. Папаша не вылезает из тюрьмы, его жена воспитывает одна пятерых детей. Пьет от безысходности. У меня даже осудить ее язык не поворачивается. Денег постоянно не хватает. Я пыталась им помочь, но все бесполезно… – тараторит Ада, сжимая мою руку.
– Что он хотел от тебя? – поворачиваясь к ней, спрашиваю я.
– Клянусь, что понятия не имею, – горячо заверяет меня Ада. – Несколько дней назад я и правда была у них в гостях. Меня пригласила Сабина на чай. Мы обсуждали театральное представление в честь Дня города. Но я ничего у него не брала! Даже не представляю, что у него вообще можно украсть.
– Дай мне его адрес, – прошу я.
– Нет! Я не хочу, чтобы все закончилось убийством! – упирается Ада. – Достаточно того, что случилось сегодня. Может быть, все-таки вызвать скорую?
– Адрес, дорогая, – игнорируя ее беспокойство, требую я.
Мне становится лучше, и я решаю, что самое время убраться отсюда. Пока от потери крови у меня не проснулся голод, и я не набросился на нее. Ада неохотно называет улицу и дом, где живут Ковалевские. Поднимаюсь на ноги и прощаюсь с ней. И словно пьяный, плетусь домой.
По пути мне везет – я встречаю позднего путника. Искушения насытиться избежать не получается. Приходится себя контролировать, чтобы жертва не скончалась, что несколько портит наслаждение от процесса. Но я не хочу, чтобы у кого-то возникли подозрения, что в городе появились вампиры. Иначе неприятностей не избежать. А у меня их сейчас и так достаточно.
Когда я вваливаюсь домой, Айлин и Сабина как раз прощаются. Моя подопечная выглядит изможденной. Лицо восковое, уголки глаз покраснели. Она старается держаться, шутить, но я вижу, как тяжело ей это дается. Судя по беспечному лицу ее подружки, о своих жизненных потрясениях она умолчала.
– Всего хорошего, Сабина, – беря девушку за плечи и подталкивая ее в сторону двери, говорю я. – Приходи к нам завтра.
– Да, я что-то засиделась, – смущается она. – Чао, дорогая!
– Арсен, проводи барышню, – прошу я сына, который сидит в кресле с планшетом. Тот морщится и нехотя поднимается. – Только без фокусов.