Но когда железные ворота, охранявшие поместье его семьи, отворились, впуская нас, и мы, свернув на извилистую, густо обсаженную деревьями дорогу, поехали вверх по холму, я невольно задумалась, уж не прыгнула ли я выше головы. Мы встречались уже больше года, наши отношения входили в серьезную стадию, и все же, пока мы приближались к величественной усадьбе, я ощущала внутри только страх. Вдруг я им не понравлюсь? Вдруг его родные решат, что такая, как я, для их наследника недостаточно хороша? Я знала себе цену, но, глядя на огромное здание перед собой, начала сомневаться в том, подхожу ли ему.
Облизнув пересохшие губы, на которых еще сохранился вкус Уильяма, я попыталась разгладить свое простое безыскусное платье. Интересно, что надевают на встречу с высшим светом Америки? Я представила его бабушку и сестру в повседневной одежде, а себя в бальном платье со шлейфом, и рассмеялась.
— Что тебя рассмешило?
Я оглянулась на Уильяма — его светлые волосы растрепались от моих рук, губы припухли от моих поцелуев — и подумала, что на моем теле, наверное, еще есть его запах, следы его ласк.
— Так, ничего.
Мы посмотрели друг другу в глаза, и я увидела всю ту любовь, которую он ко мне чувствовал. И эта любовь дала мне силы на встречу с его семьей и на все, что бы ни случилось потом.
Его приемная бабушка, сводная сестра, ее муж и подруга семьи обедали на открытой веранде. Два больших зонта закрывали гостей от весеннего солнца. На столе стояли бокалы с шампанским и лимонадом и тарелки со всеми деликатесами, которые только можно вообразить.
Как только матриарх семейства увидела Уильяма, она ласково улыбнулась ему с сияющим любовью и гордостью взглядом. Ей было под восемьдесят, ее белоснежные волосы были идеально уложены, фарфорово-белая кожа словно не знала прикосновения солнца. Лоретта показалась мне похожей на зиму. Когда ее глаза остановились на мне, то под ее критическим взглядом я ощутила себя нашалившим ребенком и поняла: она считает, что я ее внуку не пара.
Сестра Уильяма — очень светловолосая, очень высокая и очень богатая — проинспектировала мое платье и, вероятно, сразу же поняла, что я купила его на распродаже два сезона назад. Чувствуя себя коровой на фермерской выставке, я заправила за ухо прядь своих непослушных волос. Уильям, видимо, почувствовав мой дискомфорт, взял меня за руку и ободряюще ее сжал.
— Наконец-то, Уильям. Иди сюда и подари пожилой женщине поцелуй.
Продолжая держать меня за руку, Уильям подошел к месту, где она восседала. Потом отпустил меня, чтобы наклониться и поцеловать свою бабушку в обе щеки, пока та внимательно наблюдала за ним.