». — Я делаю паузу и закусываю губу. Боже, я бы сейчас убила за сигарету. — В последние дни я много думала. Занималась самокопанием — так, наверное, можно сказать. И вдруг поняла, что, как и Джулия, тоже не знаю, в каком виде мне нравятся яйца. Где-то на полпути я забыла, кто я. Что я люблю, а что нет. Я была так сосредоточена на своем муже, так хотела вписаться в его жизнь, в его мир, что забыла
себя.
— Не поймите меня неправильно, — продолжаю я. — Его вины в этом нет. Он никогда не принуждал меня измениться. Я поступала так, потому что хотела сама.
Моя тетя однажды сказала, что женщины выходят замуж за мужчин, надеясь, что те изменятся, а мужчины женятся на женщинах, надеясь, что те не изменятся. В итоге и те, и другие неизбежно разочаровываются. Но встретив Уильяма, я не увидела в нем мужчину, который должен был измениться, чтобы подойти мне. Он уже был идеален. Я захотела измениться сама, чтобы стать достойной его.
Покачав головой, я невесело улыбаюсь.
— Извините, что вывалила на вас весь этот груз… Вряд ли вам интересно выслушивать бредни запутавшейся домохозяйки.
Не будь так строга к себе. Мы все совершаем ошибки. Любовь может быть и такой. Может вознести тебя так высоко, что ты, ослепленная, не заметишь, что начала падать. А если даже заметишь — и поймешь, что, упав, разобьешься, — тебе будет плевать, потому что на пике было неописуемо хорошо.
Откашлявшись, я отворачиваюсь и смотрю вниз, на проезжающий по улице автомобиль — так я меньше рискую своим душевным спокойствием и своим сердцем. Но стоит мне только подумать, что шторм миновал, что я осталась в живых, как Себастьен бережно, мягко берет меня за руку, и это прикосновение интимнее, разрушительнее, чем любой поцелуй. Все атомы моего тела настроены на него, умоляют не отпускать меня — никогда, — просто быть со мной рядом и держать меня за руку. Он переворачивает ее ладонью вверх и накрывает своей. Молча. Слова не нужны. Тишина успокаивает, точно ласковый бриз.
— Куда вы двинетесь дальше?
— В каком смысле?
— Человек должен жить, Валентина. Спотыкаться. Падать. Вставать. Жизнь чересчур коротка, чтобы не знать, в каком виде вы любите яйца.
— Не знаю. — Я замолкаю и смотрю на прохожих внизу, представляя, куда они могут спешить, думая о Гийоме и его магазине цветов, о том, как здорово было найти работу и ощутить себя нужной. — Может… Может, узнаю, нравится ли мне танцевать под дождем. Или каково не спать всю ночь напролет и встретить рассвет. Или забавы ради притворюсь на день кем-то другим.
— Посмотрите на меня, — приказывает он нежно.