— Мы были просто друзьями, — тихо говорю я.
Она не совсем женственно фыркает.
— Вэл, «просто друзья» не смотрят так друг на друга.
— Джиджи, пожалуйста. Я предпочла бы об этом не говорить. — Внезапно меня пробирает озноб, и я, обхватив плечи, опускаю взгляд вниз и замечаю бесстрастно на подоле пятна от травы и земли. — Все уже в прошлом.
— В самом деле? — проницательно интересуется Джиджи.
С момента своего возвращения месяц назад я бросилась в свою прежнюю жизнь, пытаясь построить с Уильямом новую. Один за другим идут дни, и он остается верен своему слову. Он больше не задерживается допоздна на работе. Осыпает меня вниманием и любовью. Даже согласился на семейную терапию. Но по ночам, когда я становлюсь уязвимой, очень тяжело не признавать, что все это обман.
Я обманщица.
Себастьен всюду. В шуме дождя. Во вкусе вина. Я закрываю глаза, и он там, ждет, когда я вернусь. Я умоляю судьбу о шансе хотя бы мельком увидеть его еще раз, теряюсь в агонии, но продолжаю держаться за эту боль. Это все, что осталось у меня от Себастьена, а я скорей соглашусь до конца своих дней жить в аду, чем отпущу его. Память о нем — это единственное, что поддерживает меня, дает силы брести по пути пустого существования, в которое превратилась жизнь без него.
Я опираюсь о каменную балюстраду, еще сохранившую солнечное тепло. Поднимаю глаза и пытаюсь полюбоваться темным покрывалом неба, по которому разбросаны сотни сверкающих звезд. Мне вспоминается другой поздний вечер, когда гипнотизирующий мужчина пригласил меня потанцевать. В том вечном мгновении жизнь была полна красоты и волшебства.
Я хмыкаю, хотя готова заплакать. Подношу руку к груди и почти ожидаю найти там зияющую дыру. Покинув Себастьена, я собственноручно вырвала у себя сердце, и теперь там ничего нет. Ничего. Порой правильные поступки ломают тебя сильнее плохих.
— Джиджи, знаешь, почему люди лгут?
— Это проще, чем посмотреть в лицо правде?
Я кусаю губу. Мое горло заперто камнем.
— Потому что иногда правда ранит сильнее, чем ложь.
Она дотрагивается до моей руки.
— Вэл…
— Вот ты где, моя дорогая, — слышу я голос мужа, а потом чувствую вокруг талии тепло его рук. Он мягко прикладывается к моей шее губами. — Я тебя потерял.
Кое-как взяв себя в руки, я изображаю улыбку.
— Привет… Я была здесь, болтала с Джиджи.
Несколько напряженных секунд он изучает меня, словно знает, что я нагло вру, потом обращается к ней:
— Джиджи, как поживаешь? Давненько не виделись.
— Уильям. — В ее взгляде открытая неприязнь. Она — одна из тех немногих людей, которых не ослепляет идеальная внешность Уильяма.