Похоже, она немного разочарована. Неужели из-за того, что я так быстро сдался? Так у меня есть ещё туз в рукаве.
— Вы никогда не задумывались, — спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно равнодушнее, — почему такие великие расы, как кимеры или айлейды, утратили своё могущество?
— Не поделитесь?
Выражение её лица не изменилось. Но я эмпат и почувствовал, что она растерялась. Шах!
— На самом деле всё просто. У них не было того, кто бы смог присмотреть, не было мастера, который смог бы починить механизм, и со временем он сломался. В итоге — упадок кимеров и уничтожение айлейдов. Вы помните, насколько сильной была Империя ещё каких-нибудь пару сотен лет назад? Я помню. Я помню её рассвет, помню, как Тайбер Септим правил железной рукой, помню, как Алессия-Королева рабов уничтожила всех айлейдов до последнего. Я всё это помню, — я сделал паузу, чтобы она наверняка поняла мой толстый, как мамонт, намёк, и продолжил. — И почему люди смогли добиться большего, чем другие расы, за столь короткий промежуток времени? И опять всё просто — у них были те, кто направлял, чинил и присматривал за их механизмом. Но стоило ремонтникам уйти, как Империя начала рушиться буквально на глазах.
— Неожиданно, — эмиссар улыбнулась, но эльфийское очарование не могло скрыть от меня её озабоченность. — И кто же были эти таинственные мастера?
— Не могу лишить вас удовольствия самой разгадать эту загадку, — я удерживал на лице улыбку из последних сил, — но могу дать подсказку. Вспомните, кто стоял у истоков.
Эмиссар молча смотрела на меня.
— Прошу меня простить, вынужден с вами проститься, — я подпустил в голос сожаления. — Увы, дела, дела. Но я надеюсь на скорую встречу. Всего вам хорошего.
С этими словами я отвесил лёгкий поклон эмиссару Талмора, и ушёл, так и не узнав её имени.
Скрывшись из виду, я смог, наконец, вздохнуть спокойно и состроить кислую мину. Всё лицо болело. Ничего себе разговор о погоде! Что же будет, когда за меня возьмутся всерьёз? А в том, что так и будет, я не сомневался.
Эленвен, первый эмиссар Талмора в Скайриме, прогуливалась по саду в полном одиночестве, которое обеспечивали лучники и маги, охранявшие периметр. Разговор с так называемым довакином со странным именем Дульвит прошёл неоднозначно. С одной стороны, он не позволил себе ничего, что можно было бы счесть хоть сколько-нибудь оскорбительным. Его манеры вообще весьма отличались в лучшую сторону от того, к чему успела привыкнуть Эленвен в этой варварской стране. Во время беседы он выказывал явную заинтересованность в расположении Талмора, что было весьма ценно. Но Эленвен не могла отделаться от ощущения, что она что-то упустила. За всё время разговора ей так и не удалось считать его эмоции, не помог даже применённый ею магический артефакт. Капюшон, почти совершенно скрывавший его лицо, тоже не облегчал задачу, как и его постоянная лёгкая полуулыбка.