— В нем только капля крови хеисов, — вмешался Морок, сверкая своими льдисто голубыми глазами, и голым мускулистым торсом. — Он даже не четвертинка! А ты полукровка, да и у твоей матери скорее всего в генах кто-то отметился из наших, потому ее Марк и выбрал для твоего зачатия.
Я мысленно скривилась, и неосознанно зарычала на близнеца. Мне было неприятно, что он с таким спокойствием рассуждает о том, что мой отец соблазнил мою мать, и зачал меня, чтобы освободиться от службы в междумирье. Ведь и сама я, как и мама попала в точно такую же ситуацию…
«Все равно не позволю его убить!» — громко подумала я, грозно смотря на обоих близнецов.
Мужчины переглянулись между собой, и оба нахмурились. На челюсти Морока заиграли недовольные желваки, а глаза стали ярче.
— Ты не сможешь сидеть тут вечно и охранять его, в конце концов, ты устанешь, — тихим беспристрастным голосом сказал Гром. А меня же начала бесить эта его уверенность в голосе и позе, будто он знает все наперед и вообще разговаривает со мной, как с маленьким ребенком, которому терпеливо поясняет простые истины, мол у это кубик, а это пирамидка, трава зеленая, а солнце желтое. Рррр, так и захотелось зарычать на близнеца, но Гром, не замечая мое недовольное сопение продолжил: — А утащить к себе домой его, мы тебе не позволим. Во-первых, ты наша самка, и чужой самец на твоей территории — это прямой вызов, на который мы обязаны ответить, а во-вторых, этот самец может угрожать твоей безопасности и безопасности нашему потомству, а значит мы сможем войти к тебе уже беспрепятственно, чтобы уничтожить врага. Магия междумирья нас пропустит, без проблем. Поэтому я совершенно не вижу смысла медлить. Мы просто убьем его сейчас, да и всё.
Слова Грома о том, что я их самка и, они переживают за наших детей, отозвались горечью на языке и болью в сердце. Я ведь прекрасно понимала почему они обо мне заботятся, их не я интересую, а дети, которые в будущем смогут их освободить из междумирья. Если бы я лично могла решить их вопрос, то давно бы это уже сделала, чтобы больше не видеть и не слышать их. Чтобы забыть раз и навсегда и жить своей жизнью, обустраивать её, готовиться к рождению детей. И не терзать свою душу воспоминаниями и глупыми надеждами.
Но и за детей я тоже решать ничего не собираюсь. Вырастут, станут совершеннолетними вот потом и пусть думают, заменять им их отцов или строить свою собственную жизнь в любом из миров. Дорог у них теперь очень много, и ограничивать ради чьей-то прихоти я их не собираюсь.
Я опять посмотрела на Женьку. Сердце сжалось. Ведь меня так же, как и его хотели убить. А нет, еще перед этим думали о том, чтобы меня обрюхатить, а потом уже убить.