Вячеслав в задумчивости щипнул себя за кончик усов, и, казалось, ушел в себя. Смирнова задергалась, пытаясь вырваться, да хотя бы сменить позу, но нечто невидимое держало ее крепко. Накатила паника. Волосы на голове встали дыбом от страха, губы задрожали, лоб покрылся испариной.
Хватит дрожать! Хватит бояться! Соберись, тряпка! Ты этого сама захотела!
Досчитав до десяти, она мысленно отвесила себе хорошую оплеуху. Идиотка. По собственному желанию сунулась в логово к чудовищу. Посчитала, что в силах справиться, обвести вокруг пальца, выудить нужную информацию. Поклялась сделать все, чтобы узнать? Что ж, получилось так, как было задумано. Выудила. Обвела. Получила.
Глаза опалили злые слезы, Смирнова всхлипнула.
Получила! Это точно. Повисла, словно бабочка в паутине. Самоуверенная, наивная дура!
Тем временем Вячеслав отмер и внимательно посмотрел на Олесю. Без труда прочитав по лицу обуревавшие ее эмоции, многообещающе ухмыльнулся. Потом сделал странный жест, будто доставал что-то из-за спины. Не успела Олеся моргнуть, как увидела плывущего по воздуху прямо к ней огромного паразита.
Смирнова в ужасе зажмурилась.
О боже! Неужели он решил ее… этим?!
Подобного она точно не выдержит.
С горем пополам собранная злоба испарилась, оставив после себя лишь удушающие волны страха.
— Что-то я смотрю, вы меня совсем не слушайте, Олеся Александровна? Разве вам неинтересно? — в голосе мучителя сквозило возмущение. — Или, может, вам не по нраву моя маленькая подружка?! Так и быть, возьмем другую, привычную.
Еще одну?! Другую?! Привычную?!
Олеся открыла глаза. Гигантский солитер исчез, вместо него в воздухе парила когтистая ладонь. Не ко времени вспомнилась детская страшилка: «Если в стенах видишь руки, не волнуйся — это глюки». Сумасшествие вдруг перестало казаться чем-то ужасным. Действительность превзошла худший из кошмаров. Уж лучше быть ненормальной, пить себе таблеточки, жить в собственном волшебном мире, чем вот так.
— Почему вы вся сжались, Олеся Александровна? — издевался Вячеслав. — Не комфортно? Ладно, так и быть помогу.
Орлов поднялся с кресла, подошел ближе и встал перед ней на колени.
— Видите, дорогая, я у ваших ног. А вы обвинениями кидались, мол, насильник-насильник. Разве? Смотрите, все удобства для вас.
Он наклонился и впился в ее рот поцелуем. Властно проник языком между губами, что-то впрыскивая внутрь. Смирнова машинально сглотнула. Терпкая сладость мгновенно разлилась по горлу, теплым сгустком скользнула дальше и спустя вздох превратила тело Олеси в один сплошной пылающий жаром сгусток нервов. Исчезли страх, отвращение и ненависть, в мозгу поселилась всепоглощающая радость. Счастье, что такой мужчина заметил ее, выбрал из миллионов, одарил своим вниманием.