— Тихо, — Волжанов прижал мою голову к своей груди и успокаивающе погладил по волосам. — Прости. Но это самый простой способ. Спорить и уговаривать тебя бесполезно. Ведь так, маленькая? Я помню, что кто-то сильно не любит врачей. Кто до сих пор флюорографию для работы не сделал?
— Откуда ты это знаешь?
Вопрос повис в воздухе.
Пока Волжанов заговаривал мне зубы, доктор закончил несложную процедуру. Вручил оборотню какой-то пузырек, который мужчина быстро убрал в карман, и они распрощались, довольные друг другом.
— Немного успокоилась? — спросил меня этот аферист. Я лишь кивнула головой. Было так спокойно, ни единой мысли в голове не присутствовало.
— Я сегодня гулял по пляжу и видел небольшой ресторанчик. Хочешь там посидим или что-то закажем в номер?
— В ресторан, — вот уж в номер мне точно не хотелось. Я смотрела на Антона и наслаждалась тем, что видела. Какой все-таки у меня красивый любимый. Любимый? Как-то меня больше не смущало, что я влюбилась. Хотя, может уже и не только влюбилась.
Я поднесла руку и погладила его по щеке.
— Ада, вот что ты делаешь?
— Не знаю, — честно призналась я. — Но мне нравится тебя касаться. Почему ты не бреешься? Хотя, щетина — это очень сексуально.
Волжанов лишь усмехнулся, а я провела пальчиками по его скуле, а потом зарылась в его чуть длинноватые волосы.
— Мой, — я потянула за одну из прядей и услышала легкий стон. Довольно повторила свое нехитрое действие.
— Твой, — обреченно согласился мужчина.
— Ты очень красивый. Но тебе, наверное, это часто говорят. Преступление мужчине быть таким привлекательным, — мои пальчики проскользили по скуле вниз и коснулись его губ. А мы все куда-то шли. В принципе, в тот момент мне было абсолютно все равно, куда мы идем, что на нас странно смотрят люди. Мне было замечательно и удобно ехать на руках Волжанова. Я помотала ножкой. Красивые у меня босоножки, но не очень удобные. Дорого, конечно, обошлись, но они явно стоило того. А потом мое внимание снова привлекло лицо мужчины. Какой у него аккуратный носик. Я осторожно нажала на его кончик.
— Бип, — и улыбнулась.
— Ада, — с подозрением начал Волжанов, — а ты когда-нибудь принимала успокоительное?
— Нет, — я потянулась к верхней пуговичке на его рубашке. Ну, какой же он красивый. — Не помню.
— Вот, черт! — выругался мой мужчина.
Вторая пуговичка, третья…
— Луна, дай мне терпения! — взмолился оборотень. — Ада, перестань, пожалуйста.
— Не-а, — я забралась рукой под его рубашку и ладошкой погладила грудь мужчины. Дыхание Антона резко участилось. Найдя его сосок, покрутила между двумя пальцами. А когда почувствовала, как он окамел, довольно сообщила: