Сейчас во мне плещется так много разных эмоций: тревога, подавляющая злость и... ну нет, я не позволю себе взволнованность. Мои мысли прерывает стук в дверь. Я пытаюсь исправить свою манеру поведения и успокоить скачущее сердце. Они даже не уверены, здесь ли Кэл. Стук раздаётся ещё раз. Я знаю, что это мистер Скотт. Совсем немного приоткрываю дверь, оставляя щелочку, чтобы он едва мог видеть.
— Доброе утро, — говорю я, притворяясь зевающей.
Он кивает, его лицо всё ещё скорчено в гримасе.
— Доброе утро, — отвечает он, и возникает неловкая пауза.
— Всё в порядке? — спрашиваю я быстро.
— Я надеялся, что смогу поговорить с тобой, — говорит мистер Скотт, пытаясь сделать из своей презрительной интонации более приятную.
Плохая попытка.
— Сейчас?
— Если это не проблема, — отвечает мужчина с сарказмом в голосе.
— Ну, сейчас Кэйлен спит, — отвечаю я.
— Гвен начала готовить завтрак. Она ненадолго поднялась наверх. Можем ли мы поговорить, когда она вернётся? — спрашивает он, и я немного вздыхаю.
Я не хочу говорить с мистером Скоттом, особенно о Кэле. Ни о чём не хочу с ним разговаривать. Даже не знаю, почему он хочет поговорить со мной. Он едва ли десять слов сказал мне с тех пор, как я приехала. Мне было бы спокойней, если бы и миссис Скотт участвовала в этом, но было бы грубо отказать, пока я гость в их доме.
— Это важно?
— Да, — отвечает он немедленно, и я киваю.
— Конечно, — коротко говорю я.
— Спасибо, — говорит он, покидая мой дверной проём. Я знаю одно: Дженне будет лучше уйти. Они оба потеряли рассудок, если думают, что я стану говорить с ними о Кэле. Это будет как прыжок в аквариум с акулами, когда к моей спине приклеена свежая рыба. Я жду секунду, прежде чем отправиться в ванную, чтобы почистить зубы и умыться. Почему он вдруг хочет поговорить со мной, почему он не поговорил с Крисом... если он Кэл, я уверена, что он не хочет ничего исправлять и не собирается говорить с ним, но если бы он был Кэлом, то не скрывал бы это. У него нет абсолютно никаких причин. Я глубоко вздыхаю и выхожу, замечая миссис Скотт, спускающуюся по лестнице.
— Доброе утро, Лорен, — весело говорит она. Сейчас ей нет дела до этого мира. На её лице нет никаких признаков беспокойства или тревоги, в отличие от мистера Скотта.
— Доброе утро, — отвечаю я.
— Кэйлен уже встала? — спрашивает она, направляясь в комнату, и возбуждённо всплёскивает руками, прежде чем войти с широкой улыбкой на лице. Она всё ещё похожа на ребёнка в Рождественское утро, когда говорит о Кэйлен.
— Я так не думаю. Вы можете взглянуть на неё, — когда она входит в комнату, я следую за ней.