– А ты уверен, что этот разрядчик здесь, на Гимнии? – осведомилась контрабандистка, направляя «Кночи» к одной из множества посадочных площадок. Там уже было пришвартовано около дюжины кораблей. Площадки звездой раскинулись в центре круглого сводчатого зала, посередине между полом и крышей. Ангар достигал в высоту по меньшей мере тысячи метров.
– Лучше средний шанс, чем никакой, – отозвался Кранит.
Шара бросила на него сердитый взгляд.
– Средний – это как понимать?
– Не слишком большой и не слишком маленький.
Шара, казалось, вот-вот взорвется, но тут Кранит перегнулся через приборную панель и вгляделся через выгнутое окно куда-то вбок.
– Похоже, наши шансы резко выросли, – он довольно улыбнулся. – Я вижу его корабль.
– Вон тот, грузовой? – Шара заложила вираж и направила «Кночи» к посадочной площадке, на которую указывал Кранит. – По-моему, его незаконно тюнинговали.
– Думаю, Ольфур вложил в него пару выигрышей.
– Его зовут Ольфур?
– Ты его знаешь?
– Нет. Но имя не редкое.
– Сможешь причалить возле его корабля? – спросил Кранит.
– А ты из бластера сможешь выстрелить?
Ко всеобщему изумлению, Кранит скрестил руки на груди и пробормотал что-то вроде извинения.
И тут рука Иницы рванулась к руке Гланиса: она заметила нечто ужасающее.
– Хвост короний! Что это там?
Все, кроме Шары, проследили за ее взглядом. На голоэкране высотой с корабль, висящем в верхней части ангара, мерцали трехмерные изображения. С разных ракурсов демонстрировалась широкая металлическая платформа, на которой под звездным небом высился ряд крестов. На крестах висели люди с раскинутыми руками. Распятые были обнажены и окружены чем-то вроде трепещущих воздушных пузырей. От дыхательных масок и отверстий для естественных отправлений отходили шланги, тянувшиеся к аппаратуре на полу.
– Шулеры, – сказал Кранит без тени сострадания. – Если вступаешь в игру, обязуешься соблюдать здешние законы. Кресты стоят снаружи, на корпусе, их видно, когда подлетаешь. Жизнь преступникам искусственно продлевают столько, сколько нужно – в зависимости от тяжести преступления. Вон тот, с зашитыми глазами, уже не первый год висит.
– Зачем с ним это сделали? – с отвращением спросила Иница. – Глаза, я имею в виду.
– Подглядывал в чужие карты. Какой-то фокус с зеркальцем, – Кранит посмотрел на Иницу. – Мошенничать не имеет смысла. Здесь даже мысль об этом наказуема.
– И Гильдия это терпит?
– Гильдии плевать, что творится в подобных притонах. Если налоги и отчисления поступают точно в срок и нет никаких трений с Орденом, они держатся отсюда подальше.