Я киваю и потупляю голову. Еще несколько мгновений он наблюдает за мной, прежде чем повернуться и убраться отсюда. Я съеживаюсь, и из меня вырывается громкое, дрожащее рыдание. Выхода нет. Мы не сможем убежать. Эрик ползет к решетке и тихо шепчет:
― Инди, все будет хорошо.
― Ничего не будет хорошо, ― вскрикиваю я, сжимая кулаки и мотая головой из стороны в сторону. ― Эрик, он меня продаст. Что мне делать?
Я поднимаю голову, чтобы увидеть лицо друга.
― Мы освободимся отсюда, я клянусь в этом, Инди.
― Выхода нет, ― кричу я.
― Я никому не позволю причинить тебе боль, ― шепчет он, дотянувшись и беря меня за руку. ― Клянусь.
Вот, чего он не понимает в своем чертовом черно-белом мире… то, что он ничего не может сделать, чтобы остановить все это.
~ ~ *
Они оставляют нас в этом отсеке еще на ночь и на весь следующий день. Нам больше не дают ни есть, ни пить. Я никогда так часто не хотела умереть за всю свою жизнь. Мысль о смерти была гораздо приятнее, чем мысль о жизни и медленном обезвоживании, о страданиях, пока мое тело больше не сможет переносить и откажет. Мой язык кажется толстым куском наждачной бумаги. Мое горло настолько сухое, что я боюсь глотать, потому что боль слишком сильна. Мое тело перешло пределы голода и теперь на грани отключки.
― Инди? ― хрипит Эрик со своего места за решетками.
― Я здесь, ― шепчу я. Моя голова свешивается, потому что ее слишком тяжело поднимать.
― Ты в порядке?
― Я… на полпути.
― Мы не можем продолжать так и дальше. Мы умрем, если вскоре что-нибудь не сделаем.
― Они не позволят мне умереть, ― говорю я, надеясь, что права. ― Я ― призовой фонд.
― Возможно, они нашли что-то еще. Мы не можем полагаться на это, ― говорит он, его голос так хрипит, что едва узнаваем.
― Что мы сделаем, Эрик? Потому что я уверена, что не представляю, как покинуть этот богом забытый корабль! ― выпаливаю я.
― Нам нужен план к тому времени, как они вернутся. Сидя здесь мы ничего не видим, мы не можем рассмотреть помещения или маршрут побега ― ничего. Нам нужен способ попасть туда.
Он прав. Конечно, он прав. Я знаю, что есть только один выход, и это, возможно, кража спасательной шлюпки, плота или, черт возьми, бочки. Там должно быть что-то, на чем мы сможем сбежать. И подняться на палубу, чтобы присмотреться, единственный способ узнать это. Но как туда попасть?
― Мы в крошечной камере, Эрик. Как ты думаешь, мы выйдем?
― Если ты их приз, ― говорит он, его голос еле слышен, ― они не захотят, чтобы ты умерла.
― Что ты задумал? ― нетерпеливо спрашиваю я.
― Думаю, ты должна притвориться, что потеряла сознание, когда они вернутся. Они могут всполошиться и заберут тебя на палубу. Ты сможешь высмотреть выход, найти способ сбежать.