* * *
Пандора совсем на себя не походила: худое лицо, тонкая серая кожа, под глазами синяки. Билли не стала разыгрывать сцену у постели больной, но за сердце схватиться очень хотелось. Она поцеловала лоб Пандоры, от таких же серых как и лицо волос, исходил слабый запах травки. Пандора пересилила себя и изобразила улыбку, но это вышло стыдливо, скованно. «Мы обе понимаем, что произошло!» — говорили глаза Пандоры, её неуверенные жесты. Она заправила волосы за уши, вся как-то свалилась на один бок, будто хотела отвернуться от Билли.
Их дружба могла многое выдержать, даже это, но Пандора была в том противоречивом состоянии, когда человек настолько виноват, что заранее ждёт удара в щеку. Она давала право порицать её каждому, а потом за это люто ненавидела. А если Билли проявит благородство, Пандора её просто убьёт. Не может тут быть никакого прощения.
— Меня изнасиловали, — вдруг сказала Билли, после долгого молчания. Пандора ожидала услышать что угодно, первой фразой могло быть банальное: «Что случилось?», «Как до этого дошло?», «Мы справимся!», но Билли говорила какую-то чепуху. — Ксавье. Дважды. Оба раза я молчала, как трусиха. Даже не пикнула, не дралась, не сопротивлялась. Меня как будто парализовало. Сегодня Валерия позвонила, говорит, что я мешаю Фел быть счастливой. Я снова молчала, можешь представить? Просто, как будто приходит фея немоты и ударяет по макушке волшебной палочкой. Ебать, да я из такого дерьма выходила! Скандалила до пены у рта, вспомни хоть папашу Боно, когда он приперся с девчачьей куклой! Я же из него выбила душу! Я в принципе могу давать отпор, но вот проблема. Что-то щёлкает и я уже жертва. И самое поганое, что я, сука, пасую в самые ответственные моменты!
Пандора села, поджала под себя ноги. Глаза и так были огромными, теперь занимали две трети на маленьком красивом лице.
— Я не спасла себя, а сейчас могу не спасти Фел, если ты не поняла о чем я, — Билли приблизилась и уперлась обеими руками по обе стороны от Пандоры, так что их лица оказались совсем рядом. — Так что прекращай себя жалеть, — шепнула Билли строго и холодно. — Я никогда от тебя не отвернусь, даже если ты убьешь человека. Но если сейчас ты станешь себя жалеть, я заберу девочек и свалю в Монако. Усекла?
— Д-да, — по лицу Пандоры катились благодарные слёзы. Она за одну секунду, за одну сбивчивую речь вдруг ощутила себя важной и нужной. — Расскажи мне. Мы справимся.
Билли не смогла сдержать улыбки, Пандора была похожа на ребёнка, которого простили за огромную шалость и даже дали мороженого.