Ладно, они концентрировались лишь на одной цели.
Милашка.
Ею всегда была Милашка.
Ее ли это вообще имя?
Я гуглил тату-салон, выискивая фамилию владельцев, упомянутую хоть где-то, но это место не было упомянуто в интернете, кроме значка на гугл-карте. И не удивительно. Это был низкосортный салон, полный грязных парней и гребаных ублюдков. Но, черт, мне хотелось, чтобы на салон нашлось хоть что-то еще. Даже никакого обзора в «Yelp»>3.
Я хотел отправить Милашке электронное письмо, но не знал куда.
Впрочем, я мог просто написать ей.
В итоге я так и сделал.
Я хотел узнать историю ее жизни, но, похоже, та была горькой, холодной и чертовски одинокой.
Мне было так жаль, что в тот день я не постоял за себя, когда братья Милашки пытались проломить мне череп. Мне не хотелось убивать кого-то из ее семьи, поэтому сдерживался, даже не желая думать, что будет, если я потеряю Милашку.
Теперь же я не мог не прокручивать в голове наши с ней разговоры, не вспоминать, как она смотрела в мои глаза, видя в них душу. Ее тело было таким чистым и невинным, всем своим существом я знал, что Милашка создана для меня.
Итак, я написал ей, адресовав письмо «Моей милой», направив его по адресу тату-салона «Ангел смерти».
И я очень сильно надеялся, что Милашка ответит, потому что сейчас ее моряк потерялся в море.
ГЛАВА 9
Милашка
После шока, вызванного дракой, я никак не могла избавиться от ощущения того, что все разрушено.
После того, как уехала той ночью из «Ангела смерти» на машине Портера, я приняла душ, внутренне ненавидя тот факт, что мне пришлось смыть со своего тела аромат моряка. Закрывая глаза, я могла представить его яркие, цвета океана, глаза под темно-коричневыми бровями. Я почти чувствовала, как его сильные руки крепко держат мои бедра.
Я словно слышала стук его сердца напротив моего собственного.
Следующим утром, когда пересеклась на кухне с братьями, они даже не взглянули в мою сторону. Это было несправедливо. Они спали с кем и когда хотели, и я не осуждала их. Ну, по крайней мере, я не произносила этого вслух. Ненавижу двойные стандарты.
Я ощущала себя так, будто попала в ловушку и застряла там. Мне надоело так жить. Быть у них под колпаком, как сейчас. Я уже была взрослой. Боже, мне исполнился двадцать один год. Я ничего не была должна братьям.
Особенно после вчерашнего.
– Сделаешь кофе? – спросил Никсон.
Я посмотрела на встроенные в микроволновку часы. Уже было больше одиннадцати утра. Режим работы тату-салона отличался от большинства заведений. Мы открывались в час дня и обычно не закрывались до двенадцати ночи или даже позже.