— И маму сатан взял? — тоже шепотом спросил Гершеле.
Лицо дедушки исказилось, побагровело, он глубоко и шумно вздохнул, пальцы его правой руки заскребли по столу, он наклонился и начал падать со стула. Гершеле, а было ему тогда всего четыре года, среагировал мгновенно, он не закричал, не заплакал, он просто прижался к дедушке и попытался удержать его. Грузный Соломон Израилевич все-таки упал и придавил внука, но падение смягчилось, и шума почти не было слышно, поэтому нашли их не сразу, думали, что Торой занимаются. Рейзеле, младшая дочь Соломона Израилевича, войдя в комнату позвать отца обедать, обнаружила его лежащим на полу, а под ним лежал Гершеле. Грузная туша деда придавила его, но он не плакал и не звал на помощь, лежал молча ничком, и Роза вначале обмерла, а потом закричала…
— Готэню, — причитала она, — вэйз мир, готэню. На крик сбежались домашние, с трудом подняли и переложили на кровать грузное тело Соломона Израилевича. Гриша поднялся сам, подошел к деду, прижался лицом к кисти, свисавшей с кровати левой руки, и что-то почти беззвучно шептал. Роза подняла его на руки, унесла на кухню. Гриша больше никого и никогда не спрашивал, где его мама.
Однажды рано утром он проснулся от приглушенных голосов, дверь распахнулась и в комнату, оттолкнув тетю Розу, вбежала пахнувшая табаком и морозом женщина. Она бросилась к его кровати, наклонилась и, вдруг, застыла и отшатнулась.
— Это не он, не он, — простонала она, затем обернулась к сестре, — а где мой сын, где Гершеле?
Роза обняла ее за плечи, встряхнула, усадила на стул, налила воды.
— Опомнись, Эстер, ты что, забыла, сколько времени прошло. Мальчик, нивроку, уже вырос.
Так Гриша узнал семейную тайну, которую от него до того тщательно скрывали.
Сонину, который спустя полвека услышал эту историю, она показалась маловероятной, в 1961 году представить себе такую свободу передвижения было сложно. В 1911 году Эстер после окончания гимназии уехала учиться медицине в Лозанну, там романтичная красавица влюбилась в восходящую оперную звезду из Германии, который сгорел от горловой чахотки за месяц до рождения сына. Роза, приехавшая в Лозанну через год, нашла сестру в пансионе мадам Познанской. Вернуться домой она не решилась, но сына сестре отдала. Так Гриша оказался в Белостоке, в доме деда, который угрожал выгнать Розу вместе с ребенком, но тихая и незаметная Нехама впервые за полвека семейной жизни вышла из-за спины мужа, заслонила собой Розу с Гершеле на руках и тихо, но твердо сказала: Соломон, ты забыл в честь кого тебя назвали? У тебя, что, наследников больше, чем денег? Так я тебе скажу, возьми этого мальчика в руки и не выпускай. И благодари Всевышнего, будь он благословен, что он подарил нам внука.