А ведь именно этот колеблющийся, шарахающийся середняк и оказывал решающее влияние на весь уклад деревенской жизни. По мере того, как Советская власть вводила в сибирскую деревню продовольственную разверстку, лесные, гужевые и иные повинности, он резко менял свое отношение к коммунистам, все откровеннее переходя во враждебный лагерь, становясь невольным союзником кулака и главной силой назревающего антибольшевистского восстания, которое в недалеком будущем охватит 14 уездов четырех губерний Западной Сибири и Урала.
После Октябрьского переворота в Западную Сибирь из центра России хлынули недострелянные большевиками дворяне, купцы, чиновники, священнослужители, офицеры все, кого пролетарская диктатура лишила не только состояния, чинов, званий, сословных привилегий, но и права распоряжаться собственной жизнью.
В своих мемуарах о событиях 1918 года белочешский майор Кратохвили справедливо отмечал, что русскими офицерами «была переполнена Западная Сибирь». После разгрома колчаковщины в ней осело до 40 тысяч белогвардейских офицеров. Если верить Ленину, то летом 1919 года в Омске «одни насчитывают девятьсот тысяч буржуазии, а другие пятьсот тысяч. Вся буржуазия поголовно сошлась сюда».
Было бы наивно полагать, что эта масса непримиримых врагов революции улетучилась из Сибири вместе с отступавшими колчаковцами. Бежали лишь именитые и богатые, остальные рассосались по городам и селам, пристроившись писарями, счетоводами, бухгалтерами, товароведами, учителями. Особенно много «бывших» нашло приют в организациях Центросоюза, статуправления, народного образования, в профсоюзах, редакциях газет и журналов. Новая власть испытывала невероятную нужду в образованных людях, специалистах всех отраслей народного хозяйства, потому и не гнушалась квалифицированными «иноверцами».
В Ишимском уезде, например, в 1918 году, по данным ЧК, легально проживало около 200 эсеров, 60 меньшевиков, более 130 кадетов. А ведь Ишимский уезд – самый что ни на есть земледельческий, с очень слабо развитой промышленностью. Примечательно, что после изгнания колчаковцев большинство представителей этих партий испарилось, и к началу 1921 года в уезде оказалось всего 41 эсер, 10 меньшевиков и 5 анархистов.
Среди всех оппозиционных большевикам политических организаций и группировок главенствующую роль в борьбе с диктатурой пролетариата играла партия социалистов-революционеров (ПСР).
Г. В. Плеханов называл ее партией «социалистов-реакционеров», чей социализм – не революционен, а революционность – не социалистична. Государственный обвинитель на процессе этой партии в 1922 году заявил, что само ее существование «является сплошным политическим преступлением». Однако на выборах в Учредительное собрание в 1917 году именно эсеры завоевали большинство, получив почти втрое больше голосов, чем большевики; именно эсеровскую аграрную программу «узурпировали» большевики, сделав ее своей.