С колотящимся сердцем она вытянула руки вперед. Она не могла решить, что выглядит сексуальнее: то, как его большие руки держали веревку, которая, как она знала, скоро окажется на ней, или то, как его глаза сверкали, глядя на нее.
— Шире, — сказал он низким голосом. Она развела руки примерно на ширину плеч, и он кивнул. — Я не сломаю твой протез, если свяжу его?
Она быстро мотнула головой.
— Нет, сэр.
Это она знала наверняка, наверное, поэтому ее щеки зарделись.
Он склонил голову набок, конечно же, заметив перемену в ней. Одна бровь приподнялась. Черт возьми, почему это должно быть так сексуально? Рукой, державшей веревку, он погладил ее щеку, позволив бечевке упасть вниз по ее груди.
— Это из-за чего, маленькая?
Она колебалась всего секунду.
— Я пробовала. Дома. Когда впервые подумала о том, чтобы вернуться.
Не было смысла отрицать, особенно если это придаст ему уверенности сделать то, что он хочет... и что ей нужно.
— М-м-м. Думаю, со временем собираюсь подробнее выяснить это. — Бровь осталась выгнутой.
— Да, сэр.
Она была согласна позволить ему выяснить абсолютно все, только бы он накинул эту веревку на ее запястья. И он это сделал. Медленно, методично, мастерски. Он дважды обвил ее запястья бечевкой, пропустил конец в начальную петлю, а потом аккуратно обмотал свободный конец вокруг веревки между ее руками, пока не получились крепкие наручники вокруг каждого запястья и твердая распорка, сделанная полностью из веревки.
— Как ощущения? — спросил он.
— Хорошо. Зеленый, сэр.
«Хорошо» даже рядом не стояло. Потому что Кенне казалось, что каждый новый виток снимает камень с ее мыслей, тела и души. Впервые за очень долгое время. Она не знала, почему это так действовало на нее, просто действовало. И так было с самого первого раза, когда в первый год обучения в колледже ее парень шутливо, если не сказать неуклюже, обернул свой галстук вокруг ее запястий и привязал к изголовью кровати в своей комнате в общежитии.
Этот опыт пометил ее. Изменил. Пока она не начала желать более и более интенсивного бондажа и наконец в последний год обучения открыла для себя этот образ жизни на вечеринке вне кампуса.
— Очень хорошо. Можешь согнуть руки и прижать кулаки к плечам?
Она сделала это, сохранившаяся часть предплечья давала возможность сгибать правую руку почти как обычно.
Гриффин кивнул.
— Твоей руке будет больно, если я свяжу ее в таком положении?
Кенна задрожала, но сдержала готовое вырваться наполненное желанием «Нет!» и действительно обдумала вопрос.
— Думаю, что смогу удерживать такую позицию какое-то время безболезненно.