— Ну ладно, погоревали и будет, — заявила она. — Пойдем на пляж, у меня есть план! Сегодня же от этой Юли мокрое место останется.
И они пошли к морю в самом боевом настроении. Ника рассказывала, что надумала за ночь: она заведет разговор о литературе, и всем сразу станет ясно, что Юля — круглая дура. А потом предложит всем поплыть на остров. А уж то, что Ника плавает лучше всех, было известно! В общем, надо только играть на опережение и отвоевывать свою популярность. И все получится!
Они пришли на пляж — и застыли в изумлении. Вся компания играла в волейбол! Этого никогда не было, это была не их игра! Они стояли и смотрели, как мальчишки прыгают, и смеются, и перебрасывают этот глупый мяч через глупую сетку… а потом Макс подбежал к Юле и поцеловал ее. И тогда они развернулись и ушли с пляжа.
— Ничего, — успокаивала рыдающую подругу Алина. — Мы найдем себе новых друзей! Не переживай, ты же вон какая красивая!
Но, к сожалению, Ника оказалась упрямой. Как ни уговаривала ее Алинка, она не хотела никуда выходить, перестала наряжаться, а потом и вставать с дивана. Разговаривать с ней стало невозможно. Ей было неинтересно, в каком новом фильме снялась Кира Найтли и на сколько похудела Дженнифер Лопес. Она хотела говорить только об одном: какое ничтожество эта Юля и как Макс будет жалеть, что променял ее на пустое место. Она мечтала, как он придет к ней и будет умолять вернуться, а она гордо откажется. И как все остальные будут дежурить у нее под окнами, как будут просить у нее прощения. Ну, в компанию она, может, и вернется. А к Максу — никогда.
Но под окнами никто не дежурил. С каждым днем Алинке становилось все скучнее слушать Никины сетования. Ну сколько можно жить воспоминаниями? Это даже вредно для здоровья! И характер у нее испортился. Она стала какой-то язвительной, все время норовила поддеть. Начнешь говорить, например, о погоде — мол, солнышко сегодня, хорошо… а она: «Да что ты говоришь? Можно подумать, тебе плохо, когда дождик. Тебе всегда хорошо, потому что ты ограниченная!»
Алинка поначалу ходила купаться одна, но Нике это не понравилось — она была уверена, что Алина просто хочет прибиться к прежней компании. «Иди, — говорила она, — подлизывайся к ним! Предательница!» Что оставалось делать? Алина стала целыми днями сидеть с ней в четырех стенах.
Как назло, даже в рекламных паузах она перестала пересекаться с ребятами. Каждые пятнадцать-двадцать минут (а в пересчете на новое время — каждый день) — унылое сиденье в полутемной комнате. Хоть бы с кем-нибудь переброситься парой слов! А если бы они попросили, она бы, пожалуй, и передумала здесь оставаться. Может, согласилась бы пойти с ними, искать этот самый выход. Конечно, дома все не так красиво, как здесь… но вообще-то там есть свои плюсы. Когда каждый день уроки — надоедает, но, оказывается, когда день за днем ничего не делаешь — надоедает еще хуже. Ну, море, ну, пальмы. Наши березы тоже ничего. И, если задуматься, Ника ничем не лучше мамы, даже хуже.