– Нет! Просто разложили на лавке и всыпали десять горячих ремнём.
– Ну это тебе, братец, повезло. Как правило, они того, кто на герцогиню лишь косо глянет, подвешивают за ноги под потолок и бьют до полного изумления. А у тебя вон и зубы целы и нос не сломан. Да ты счастливчик! Но жалобу непременно подай. Только не мне. Я флотскими не командую. Ты князю Кириллу отпиши. Он-то разберется. Но не забудь – князь свято чтит Петровскую заповедь – Доносчику первый кнут! – А теперь ступай и наперёд думай кому, что и как говорить.
А вечером в Большом был балет. Я конечно ценю высокое искусство. Но кордебалет мне как-то ближе. А на балерин смотреть было жалко. Не кормят их что ли. Хотя одна была в норме. Кажется Тося Волочкова. Вот её, видать, кормили по полной программе.
На День Воздушного Флота из ЦАГИ прилетело сразу три «Орлана». Медленно проплывали над городом в разных направлениях. А над ними кружили Орлики. Под занавес взлетели мы с Зиной и разбросали листовки с приглашением всем молодым офицерам записаться в Аэроклуб. Условий было только два. Не курить и иметь отличное зрение. Уже на следующий день записалось больше сотни. Пришлось устроить медкомиссию. Осматривал кандидатов в учлёты сам профессор Преображенский. Когда я спросил его о гонораре, он даже руками замахал. Мол, ничего не надо, но вот только хотел прочесть лекцию о пересадке мозжечка и гипофиза. В конце лекции он обратился к залу:
– Друзья мои! У Вас наверняка возник ряд вопросов! Задавайте! Не стесняйтесь! Я с удовольствием на них отвечу!
В зале нависла тишина. Это можно было счесть невежливым. Я моргнул дяде Лёше и он спас положение:
– Значится так, профёссор. А вот ежели к примеру пингвину прост-таки вправить гипофиз аиста. Да так что бы до самого мозжечка. Сможет он тогда прямо из-под воды взлетать?
Этот вопрос поверг Филиппа Филипповича в ступор, а Шарик жалобно завыл.
Годными оказались почти все. И занятия начались. Летали от темна и до темна. И Зина, и Сигаев, и Аверьянов, ну и я конечно. До первого снега все учлёты вылетели самостоятельно. Можно было отправлять всю толпу в ШВЛП переучиваться на «Орлов». Приехал и Саша Дорский. Оказалось он у себя в Кременчуге подготовил сотню пилотов на «Орлёнке». Теперь хочет всю зиму летать с ними на «Орлике», а по весне отправить всех в ШВЛП на «Орлы».
Так и встретили 1901 год. Весна – не лучшее время для полётов. Лыжи уже не годятся, а колёса ещё вязнут в грунте. Вынужденная передышка. По моей просьбе в Петровском дворце собрались почти все Апостолы.
– Предстоит нам через год всем оказаться на Дальнем Востоке. Будет сформировано четыре воздушных Армады по 80 самолётов в каждой. Первая Сахалинская Армада – командарм Зубов. Вторая Владивостокская – командарм Фроловский, третья Харбинская – командарм Маркелов. А вот где разместится четвёртая и кто её возглавит – вопрос пока открытый. В каждой Армаде будет по два авиакорпуса. Командиры корпусов комкоры – Матвеев, Пасохин, Сиченко, Павлов, Голубцов, Вдовин. Кто и в какой Армаде захочет летать – решайте сами с командармами. Пока все свободны. А Вас, Ламин. я попрошу остаться.